Что делает нас людьми? Что (если вообще что-то) отличает нас от всех других существ? Со времен появления теории эволюции Чарльза Дарвина ответ на эти вопросы возвращал нас к нашей животной природе.
Однако идея о том, что наше человечество так или иначе переплетено с нечеловеческим, имеет гораздо более долгую и почтенную историю. На Западе это восходит к классической античности – к греческим и римским взглядам на человека и животных.
Греческий философ Аристотель (384–322) первым утверждал, что человек отличается от всех других животных наличием логоса («речь», но также и «разума»). Многочисленные греческие и римские мыслители предпринимали аналогичные попытки определить, что именно отличает людей.
Кто или что такое человек? Аргументы, которые выдвинули эти философы, варьировались от неясных до совершенно причудливых: только человек способен заниматься сексом в любое время года и даже в пожилом возрасте; только человек может удобно сидеть на тазовых костях; только у человека есть руки, способные строить алтари богам и создавать божественные статуи. Ни одно наблюдение не казалось слишком надуманным или диковинным.
|
Аристотель в исполнении Рафаэля |
И все же, прежде всего, аргумент о том, что у животных нет логотипов, продолжал находить отклик. В классической античности оно стало достаточно сильным, чтобы в древнегреческом языке появилось само слово для обозначения животных: та алога – «те, у кого нет логотипа».
Эта позиция была подхвачена философской школой стоиков и оттуда оказала влияние на христианство с его взглядом на человека, созданного по образу Божию.
Идея непреодолимой пропасти между людьми и другими животными вскоре стала доминирующей парадигмой, легшей, например, в влиятельную классификацию человека как homo sapiens , предложенную натуралистом XVIII века Карлом Линнеем (буквально: «мудрый» или «разумный человек»). .
Практическое значение этой идеи нельзя недооценивать. То, что было названо «моральным статусом животных» – вопрос о том, следует ли их учитывать при рассмотрении справедливости – традиционно было связано с вопросом, есть ли у них логотипы. Поскольку животные отличаются от людей отсутствием речи и разума (такова линия аргументации), они не могут сами формулировать моральные позиции. Следовательно, они не заслуживают включения в наши моральные соображения или, по крайней мере, не так же, как люди.
Конечно, как отмечают многие современные философы, эта идея все чаще кажется слишком простой.
Новые исследования в области поведенческих наук иллюстрируют порой удивительные способности некоторых животных: вороны и выдры используют инструменты, чтобы раскалывать орехи или скорлупу, чтобы сделать их содержимое доступным для потребления; осьминоги, поднимающие крышки своих резервуаров и успешно сбегающие в океан по трубам; пчелы оптимизируют траекторию полета при повторяющихся полетах к источнику пищи.
|
Осьминоги подняли крышки своих резервуаров и убежали |
Но на самом деле существует значительный объем свидетельств из древнегреческого и римского мира, демонстрирующих сложное поведение различных видов животных.
Древние авторы, такие как Плиний, Плутарх, Оппиан, Элиан, Порфирий, Афиней и другие, посвятили этой теме целые книги или трактаты, отвергая представление о животных как о просто «глупых зверях».
Их взгляды предвосхитили современные дебаты, приписывая животным не только формы разума; они также подчеркнули свою способность страдать, чувствовать боль и сочувствовать друг другу, а иногда даже к представителям человеческого рода.
Еще есть гибриды человека и животного из греческих и римских мифов (подробнее об этом позже) – Сирены, Сфинкс, Минотавр. Все сочетают в себе части тела человека и животного. Таким образом, индивидуально и коллективно они поднимают фундаментальный, но потенциально тревожный вопрос: что, если мы действительно, по крайней мере частично, животные?
🔹 Ум древних животных
В книге «О природе животных» (конец второго – начало третьего века нашей эры) Элиан, римский автор, писавший по-гречески, описал рыб, которые помогали своим несчастным товарищам, пойманным в море, прижимаясь спиной к пойманному существу и «толкаясь изо всех сил». возможно, попытаться предотвратить его задержание».
Он также писал о дельфинах, которые помогали рыбакам, прижимая рыбу «со всех сторон», чтобы она не могла убежать. Взамен они получали за свой труд долю улова.
Он отметил хитроумную конструкцию ульев, отметив:
Первое, что они строят, — это покои своих царей, и они просторны и превосходят все остальные. Вокруг них они ставили преграду, как бы стену или забор, тем самым еще и усиливая свое значение царского жилища.
Демонстрируя умных животных в действии, эти примеры – а их сотни – удивляют, информируют и развлекают одновременно – возможно, похожи на вездесущие ролики, показывающие животных, делающих удивительные вещи, циркулирующие в современных социальных сетях.
Современные этологические исследования по-разному наблюдают за поведением животных, что перекликается с примерами Элиана.
Было показано, что пары рыб-кроликов сотрудничают, при этом один партнер стоит на страже, защищая другого во время кормления. Медоносные пчелы действительно строят для своей матки более крупные ячейки, которые располагаются на дне улья и разделены более толстыми стенками. Было обнаружено , что дельфины-афалины сотрудничают с людьми в их усилиях по ловле рыбы.