Символизм взрослых в «Приключениях Алисы в Стране чудес»

Несмотря на то, что слухи о том, что Льюис Кэрролл написал «Приключения Алисы в Стране чудес» во время галлюциногенного путешествия, не соответствуют действительности, книга по-прежнему остается захватывающим исследованием реальности и ярким примером жанра бессмысленного фэнтези.

Если что-то бессмыслица, это не значит, что вы не можете извлечь из этого урок, и вам не нужно иметь степень по литературе, чтобы заметить, что роман изобилует символизмом. Хотя и книга, и экранизация Диснея на поверхностном уровне странные, любой, кто внимательно присмотрится, заметит необузданный символизм в обоих: взрослая жизнь.

Алиса в Стране чудес,
иллюстрация Гертруды А. Кей, 1923 г.

Главная героиня, Элис, маленькая девочка неопределенного возраста (хотя в сиквеле она утверждает, что ей семь с половиной лет, так что мы можем предположить, что ей не менее семи), у которой впереди годы физических и умственных перемен.

Приключения в Стране чудес начинаются с того, что юная Алиса сидит в саду. Идиллическое и прекрасное, это зеленое пространство проводит параллели с Эдемским садом. Однако вместо того, чтобы сорвать запретное яблоко, Алиса поддается желанию и заползает на дерево.

Алиса в Стране чудес,
иллюстрация Джона Тенниела, 1865 г.

Это отступление от реальности отражает желание Алисы оставаться ребенком, а не сталкиваться с наступающими песками времени. Однако это не Питер Пэн, и ее путешествие самопознания затрагивает пугающие темы старения и сексуальности, поскольку она все больше приближается к половой зрелости и подростковому возрасту.

Попав в Страну чудес, ее приключение оказывается чревато осложнениями, и она больше не знает невинной или мирной жизни. Через несколько странных событий тело Алисы становится непропорционально большим и маленьким, часто без всякой причины, и она не может понять, почему. Хотя семь лет — это немного рановато для таких резких изменений, это, без сомнения, намек на половое созревание.

Подсознание может всё!

Мы, как правило, не замечаем, как много действий совершаем машинально: например, водитель, проезжая по привычному маршруту дом — работа, вряд ли вспомнит, как включил поворотник и повернул на другую улицу. В этот момент ситуацию на дороге контролирует только подсознание, пишет невролог Элиэзер Штернберг в книге «НейроЛогика: Чем объясняются странные поступки, которые мы совершаем неожиданно для себя».

Предлагаю вашему вниманию фрагмент из книги Джона Кехо «Подсознание может всё!» о том, как работает система привычки и непривычки, в каких случаях нам лучше полагаться на подсознание и что такое синдром расщепленного мозга.

🔹 Смотреть и не видеть

Водитель, увлеченный своими мыслями, не помнит, как добирался до места, не помнит, как решил остановиться на красный свет или включить поворотник. Он действует на автопилоте. Представьте ситуацию, когда водитель, едва не попав в аварию, внезапно пробуждается от своих грез и резко жмет на тормоза. Автомобиль с визгом останавливается в паре сантиметров от почтового фургона. Немного успокоившись, водитель обдумывает произошедшее. У него нет ощущения, что он отвлекся лишь на секунду. Кажется, все намного серьезнее. У него возникает чувство, будто его сознание не принимало в процессе вождения ровным счетом никакого участия. Уйдя в свои мысли, он будто ослеп.

Эти ощущения подтверждаются научными исследованиями. В ходе одного из экспериментов испытуемых посадили за автосимулятор и надели на них гарнитуру. Они должны были управлять автомобилем и одновременно говорить по телефону. Симулятор был снабжен объемной картой небольшого города со спальными, офисными и деловыми районами (более 80 кварталов). Вдоль городских дорог стояло немало рекламных щитов с крупными и выразительными надписями. Немного потренировавшись в управлении виртуальным автомобилем, испытуемые отправлялись в путешествие по заранее обозначенным маршрутам, соблюдая все дорожные правила. Во время езды они говорили по телефону при помощи гарнитуры.

Далее испытуемые прошли тест: нужно было отметить, какие из рекламных щитов встречались им на пути. Их ответы сравнили с ответами тех участников эксперимента, которые ехали по тому же маршруту, но без телефона. Нетрудно догадаться, что участники, чье внимание было занято разговором по мобильнику, справились с тестом хуже, чем те, кто был всецело сосредоточен на вождении. И хотя рекламные щиты стояли на самых видных местах, испытуемые, разговаривавшие по телефону, попросту не заметили их.

Как такое могло произойти? Неужели участники не смотрели на рекламные щиты?

Чтобы найти ответ, ученые надели на испытуемых айтрекеры. С помощью этих приборов удалось выяснить, что, даже увлекшись разговором по мобильнику, водители не переставали активно замечать все, что появлялось на пути. Их взгляд перемещался и фокусировался на всех важных объектах, включая дорожные знаки, другие автомобили и даже рекламные щиты.

Странно. Водители с гарнитурой видят те же объекты, что и водители без телефонов, но не могут вспомнить, что же они видели. Как это объяснить? Теория такова: глаза испытуемых действительно смотрят на объекты, однако водители настолько поглощены общением, что не в полной мере осознают увиденное. Но если такие крупные и заметные дорожные объекты, как рекламные щиты, можно пропустить из-за какого-то разговора, почему же не растет число аварий? Ведь люди постоянно говорят за рулем — либо с пассажирами, либо по телефону.

Как же у нас получается вести машину и разговаривать одновременно, если разговоры влияют на нашу способность видеть? Очевидно, что осознавать увиденное необходимо, чтобы соблюдать дистанцию между машинами, ехать в своем ряду, поворачивать и вообще выполнять все те действия, благодаря которым можно добраться до дома, не уничтожив собственную машину по пути. Тем не менее эксперименты демонстрируют, что, хотя наш взгляд и переключается с одного дорожного объекта на другой, мы зачастую не обдумываем увиденное.

Но если сознательное зрительное восприятие отключается, то что же контролирует наш взгляд? Мозг заботится об этом подсознательно. Подсознание инициирует движения глаз, необходимые для того, чтобы следить за машинами, дорожными знаками и уберегать водителя и пассажиров от повреждений. Вот почему аварий не становится больше. Вот почему занятые своими мыслями водители добираются до нужной им точки невредимыми. Хотя увиденное и не осознается в полной мере, мозговые подсознательные процессы берут зрительную систему под контроль и ведут нас к месту назначения. Этот пример показывает, как нарушается связь между сознанием и зрением. Зрительная система работает, поскольку автомобиль не выходит из повиновения, но водитель не осознает, что видит объекты.

Определенные неврологические отклонения подтверждают тот факт, что зрительная фиксация и осмысление увиденного — это разные процессы.

🔹 Сосредоточиться не сосредотачиваясь

Что, если в случаях, когда мы пытаемся совершать несколько действий одновременно, например говорить по телефону и вести машину, за работу берутся не обе системы, а всего одна, которая и распределяет свои усилия между двумя задачами?

При таком раскладе наша успешность зависит от того, сколько внимания мы уделяем каждому из действий. Чем больше внимания, тем лучше получается. Но данная схема не применима к работе системы привычки. Если какое-нибудь действие доведено у нас до автоматизма, в большинстве случаев лучше не уделять ему существенного внимания. 10 февраля 2011 года баскетболист Рэй Аллен, в то время член команды Boston Celtics, совершил 2561-й точный трехочковый бросок, побив рекорд, который до него установил Реджи Миллер.

Все те годы, что Аллен состоял в НБА, он славился своим отношением к работе. Рэй часто приезжал на стадион часа за три до начала игры, чтобы потренироваться. В одном интервью у Аллена спросили, как ему удалось достичь такого успеха и что происходит у него в голове, когда он бросает мяч. Баскетболист ответил так: «Как только начнешь целиться — непременно промахнешься. Во время игры нельзя забывать об этом. Надо найти на поле такую точку, с которой уже не нужно прицеливаться — достаточно только подпрыгнуть и точным движением рук отправить мяч прямиком в корзину».

Для Рэя Аллена броски стали привычкой.

Возможно, именно это спортсмены имеют в виду, когда говорят о мышечной памяти. Метод, с помощью которого Аллен сосредотачивается на важном броске, состоит в том, чтобы не сосредотачиваться на нем. Если же он слишком много думает о том, как бросить мяч, он промахивается. Лучше всего он играет тогда, когда поручает системе привычки выполнять все то, в чем он натренировался.

То же самое применимо и к другим спортсменам. В ходе эксперимента с участием талантливых гольфистов испытуемые ударяли по мячу дважды. В первом случае они намеренно сосредотачивались на механике движения клюшки, внимательно отслеживали, с какой силой бьют по мячу, тщательно прицеливались. Во втором случае гольфисты не думали об ударе вообще. Как только они вставали с клюшкой перед мячом, их отвлекали другим заданием: просили слушать записи звуков и ждать определенного сигнала, опознать его и сообщить об этом. Затем ученые сравнили результаты. Как правило, мяч оказывался ближе к лунке в тех случаях, когда игроки не думали об ударе. Гольфисты, как и Рэй Аллен, играли лучше, если не задумывались о том, что делают.

Иллюстратор Бени Монтрезор (Beni Montresor) «Красная Шапочка»

Beni Montresor (1926-2001) — итальянский художник, кинорежиссер, декоратор, автор и иллюстратор детских книг.

Монтрезор много работал в США как дизайнер декораций и костюмов для оперных представлений. В 1988-89 гг был художественным руководителем Римского оперного театра. Работал с режиссерами Федерико Феллини, Витторио Де Сика и Роберто Росселлини.

Средневековые монстры: ужасы, пришельцы, чудеса

Сирена из Abus du Monde (Злоупотребления мира), Франция, Руан, ок. 1510 г., Библиотека и музей Моргана, MS M.42, л. 15р.

Монстры пленяли воображение средневековых мужчин и женщин так же, как они продолжают очаровывать нас и сегодня. Эта крупная выставка, первая в своем роде в Северной Америке, основанная на превосходной коллекции иллюстрированных рукописей Моргана, исследует сложную социальную роль монстров в Средние века. Средневековые монстры проводят посетителей через три раздела, основанных на том, как монстры функционировали в средневековых обществах.

• «Ужасы» исследуют, как монстры усиливают ауру власть имущих, будь то правители, рыцари или святые.
• Второй раздел, посвященный «Чужим», демонстрирует, как маргинализированные группы в европейских обществах, такие как евреи, мусульмане, женщины, бедняки и инвалиды, еще больше отчуждались из-за того, что их изображали чудовищными.
• В последнем разделе «Чудеса» рассматривается группа странных красавиц и ужасных аномалий, населявших средневековый мир.

Независимо от того, использовались ли они в декоративных, развлекательных или созерцательных декорациях, эти фантастические существа должны были вызывать у зрителей чувство удивления и благоговения.

В июне 2019 года около шестидесяти самых ценных средневековых рукописей Моргана были отправлены в Кливленд и Остин в рамках тура выставки «Ужасы, пришельцы, чудеса». Предоставление этих сокровищ — отличный способ поделиться коллекцией с более широкой аудиторией, особенно с теми, кто находится далеко от Нью-Йорка.  Выставка исследует, как монстры использовались в средние века для изображения инопланетного, ужасающего и чудесного — все темы, которые продолжают волновать нас сегодня.

Иоанн Креститель, из молитвенного свитка, Персиваль, канон (действует в 1500 г.), Англия, Йоркшир, ок. 1500 г., Библиотека и музей Моргана, MS G.39, раздел 9.

Инициал V, из Двенадцати второстепенных пророков, Северо-Восточная Франция, 1131–1165 гг., Библиотека и музей Моргана, MS M.962, fol. 55р

«Укрощение Тараска» из «Часов Генриха VIII», Франция, Тур, ок. 1500. Библиотека и музей Моргана, MS H.8, л. 191в, деталь.

Средневековый художник-иллюстратор нарисовал гиганта в книге, настолько крошечной, что ее потенциально можно было ухватить одной рукой. Но это не просто гигант. Это изображение святого Христофора, который осторожно переправляет младенца Христа через реку. Легенда гласит, что с каждым шагом великан чувствовал, как вес ребенка становится все тяжелее и тяжелее, пока, наконец, ему не пришлось спросить, почему. Младенец Христос, который сам нес глобус, ответил: «Не удивляйся, Христофор! Вы не только несли весь мир, вы несли на своих плечах того, кто сотворил мир».

Цифровое искусство Стефана Койдла (Stefan Koidl)

Что скрыто под покровом ночи? Кого можно встретить в сумрачном лесу? Чьи шаги слышны сзади в темном переулке? Почему скрипела половица в пустой комнате?

Самые страшные вещи рождаются не в реальном мире, а в нашем воображении. А у этого парня с фантазией все в порядке. Художник Штефан Койдл (Stefan Koidl) вдохновляется тем, что пугает других, и оживляет в своих завораживающих работах самые сокровенные страхи.

Подготовьте ночник и запаситесь снотворным, без него вы сегодня точно не заснете.

Беллерофонт - Похождения героя-плохого мальчика со скрытыми уроками

Согласно древнегреческой мифологии, герой Беллерофонт с помощью крылатого коня Пегаса убил чудовищное существо, известное как Химера.

Беллерофонт — известный герой греческой мифологии. Он наиболее известен убийством Химеры, чудовищного огнедышащего существа с тремя головами. Герой смог совершить этот подвиг с помощью Пегаса, крылатого коня. В классическом искусстве три фигуры часто изображаются вместе. Однако история Беллерофонта заканчивается трагедией. Именно его высокомерие или чрезмерная гордыня привели героя к падению. Это может быть уроком, который древние греки пытались преподнести через историю Беллерофонта.

Кем был Беллерофонт?

Древние писатели не были полностью согласны с происхождением Беллерофонта. Согласно «Илиаде» Гомера, например, его отцом был Главк, царь Эфиры (старое название Коринфа). Главк был сыном Сизифа, прославившегося своим лукавством. Однако, обманув богов, Сизиф получил уникальное наказание в Подземном мире.

Мертвый король был вынужден катить огромный валун вверх по крутому холму. Однако без его ведома Зевс наложил чары на валун, заставив его скатиться до того, как Сизиф смог достичь вершины. Поэтому Сизифа приговорили к вечному труду без желаемых результатов. С его сыном, Главком, тоже связано много интересных историй. Согласно одной легенде, царь скормил своим кобылам человеческое мясо и, по иронии судьбы, был съеден ими сам.

Хотя Гомер не называет имени матери Беллерофонта, другие источники называют ее Эвримедой (или Эвриномой), дочерью Ниса, царя Мегары. Учитывая, что и Главк, и Евринома были смертными, Беллерофонт был бы полностью смертным. Некоторые источники, однако, утверждают, что отцом Беллерофонта не был Главк. Например, согласно «Каталогу женщин» Гесиода, Зевс дал обет, что у Главка не должно быть собственных детей. Далее Гесиод говорит, что Евримеда легла на руки Посейдону и в результате родила Беллерофонта. Таким образом, в этом описании Беллерофонт был полубогом.

Изображение древнегреческого бога Посейдона,
который, как говорили, был отцом Беллерофонта

Убийство и изгнание

В любом случае Беллерофонт был изгнан из своего дома, так как совершил убийство. По одной из версий мифа, герой убил Беллеруса, дворянина своего города. Эта версия мифа также объясняет, что именно из-за убийства Беллеруса герой получил свое имя Беллерофонт.

До этого инцидента он был известен как Гиппонус. С другой стороны, Беллерофонт, как говорят, убил своего собственного брата, который был известен как Делиад, Пейрен или Алкимен. Мифы, однако, не рассказывают об обстоятельствах убийства. Изгнанный из Коринфа, Беллерофонт направился в Аргос.

Беллерофонт прибыл ко двору Проэта, царя Тиринфа. Герой был встречен королем, принят как гость и очищен от своего преступления. Согласно Гомеру, у Прета была жена по имени Антея. Однако другие источники утверждают, что царицей была женщина по имени Стенебея. Как бы то ни было, королева полюбила Беллерофонта и стала заигрывать с героем.

Мозаика из гальки, изображающая битву Беллерофонта с Химерой,
Археологический музей Родоса

Беллерофонт, однако, не заинтересовался ею и отклонил ее предложения. Чувствуя себя обиженной, Антея/Сфенебея пошла к своему мужу и ложно обвинила Беллерофонта в том, что он сделал ей непристойные предложения. Она также призвала Проэта убить Беллерофонта. Хотя царь и поверил своей жене, он не желал убивать героя, так как тот был его гостем и потому находился под защитой ксении , священного правила гостеприимства. Претус знал, что если он нарушит это правило, ему грозит божественное возмездие.

Хитрый план Проэта

Поэтому Проет придумал план, по которому Беллерофонт будет убит кем-то другим. Однажды царь призвал героя и попросил его доставить запечатанную табличку Иобату, царю Ликии и отцу Антеи/Сфенебеи. Послание Протея к Иобату было простым — убить носителя этой таблички. Беллерофонт, не подозревая об опасности, которой он подвергал себя, сделал, как ему было сказано, и принес табличку в Ликию. Согласно гомеровской версии мифа, Иобат щедро приветствовал Беллерофонта и устраивал пир в честь героя каждый день в течение следующих девяти дней.

Аборигенные монстры и их тайное значение

Нура Руперт, Австралия, около 1933 года. Pitjantjatjara people, Южная Австралия, Маму (Жуткие духи) 2006, Эрнабелла, Южная Австралия, Художественная галерея Южной Австралии, Аделаида. Источник: © Nura Rupert, предоставлено Ernabella Arts.

У аборигенов Австралии существует богатый перечень чудовищных фигур. Конкретная форма, которую принимает их нечесть, в значительной степени зависит от их местонахождения.

В Центральных и Западных пустынях Австралии бродят огры, привидения и женщины-призраки, младенцы-каннибалы, гигантские пожиратели младенцев, колдуны, а также спинифексы и духовные существа в перьях, способные уничтожить жертву одной смертельной удавкой. Есть похотливые старики, которые, желая утолить свои необузданные сексуальные аппетиты, безжалостно преследуют по ночному небу и на суше красивых юных девушек, а также другие чудовищные существа.

Земля Арнем, на севере Австралии, является обителью злобных теней и вампироподобных Духов Ветра и Падающей Звезды. Есть также кровожадные гуманоидные девушки-рыбы, которые живут в глубоких водоемах и каменных ямах, выжидая момента, чтобы подняться, схватить и утопить ничего не подозревающих человеческих детей или взрослых, которые подошли близко к кромке воды. Некоторые колдуны с радостью расчленяют своих жертв на части, но есть и другие чудовищные существа, живущие параллельно с человеческими существами, живущими в тех же местах.

Существование таких Злых Существ — ничем не примечательное явление, учитывая, что в большинстве религиозных и мифологических традиций есть свои собственные демоны и сверхъестественные сущности. Чудовищные существа аллегоричны по своей природе, олицетворяя зло.

В христианской традиции нам не нужно смотреть дальше Сатаны. В Танахе «Противник», как фигура в еврейской Библии иногда описывается в английском переводе, выполняет аналогичную роль. Часто, подобно многим Чудовищным Существам, населяющим аборигенов Австралии , эти злые сверхъестественные существа являются обманщиками, оборотнями и оборотнями .

Тропа метаморфоз очевидна в реальных историях и репрезентациях в СМИ в доминирующей культуре Австралии: рассмотрим образ доброго старого джентльмена по соседству или преданного, заботливого приходского священника, который шокирует всех, превращаясь в растлителей малолетних, жутких, хищных. , хотя вечно обаятельный.

Как заметила знаменитый британский мифограф и историк культуры Марина Уорнер :

Чудовища созданы для того, чтобы предупреждать, угрожать и наставлять, но они отнюдь не всегда чудовищны в отрицательном смысле этого слова; у них всегда была соблазнительная сторона.
Уорнер также отмечает, что мифические злобные существа встречаются по всему миру. Вспомните гомеровского Циклопа, ночную ведьму из легенд эпохи Возрождения или немецкую Киндерфрессеру, которая хватает и поедает своих юных жертв. Такие существа воплощают самые глубокие тревоги и страхи людей.

Чудовищные существа также изображаются во многих традициях изобразительного искусства. Примером тому служат работы Гойи о великанах и пожирателях детей, в том числе, например, его ужасное изображение Сатурна, пожирающего собственного ребенка.

Кажется, что во всех культурах есть сказки и рассказы, выражающие высокую степень агрессии по отношению к маленьким детям. Этому есть много причин, но в конечном счете это отражает особую уязвимость самых маленьких по отношению к взрослым и внешнему миру.

Чудовищные существа в «сновидящих»
повествованиях и искусстве

Ужасающий пантеон чудовищных существ является одним из предметов изобразительного искусства и традиционных повествований о «сновидениях» аборигенов, который заслуживает включения в любую типологию культурных и художественных традиций аборигенов.

Все эти фигуры материализуют страх, вынося его на поверхность. На психологическом уровне рассказы об этих сущностях являются средством борьбы с ужасом. К этому я бы добавила, что такие чудовищные существа также свидетельствуют о некоторых наименее приятных аспектах человеческого поведения, о самых отвратительных и порочных из наших человеческих способностей.

Важно отметить, что для аборигенов Австралии эти цифры и сопутствующие им рассказы представляют собой ценный источник знаний об опасностях конкретных мест и окружающей среды. Наиболее важной из всех является их социальная функция, заключающаяся в том, чтобы вызывать страх и осторожность у маленьких детей, соизмеримых с вполне реальными экологическими опасностями, с которыми они неизбежно сталкиваются.

Пустынные регионы: страна каннибалов

Чудовищность многих, хотя и не всех, этих пустынных существ заключается в их особой склонности к каннибализму.

В самых дальних уголках Западной пустыни, в районе Пилбара, блестящий, хотя и малоизвестный мартуский художник и аниматор Юнкурра Билли Аткинс создает необычайно графические изображения каннибалов, в том числе младенцев.

У этих древних злобных нгаюрнангалку (каннибалов) острые заостренные зубы и изогнутые ногти, похожие на когти. Они живут под соленым озером Кумпупирнтилы (Озеро Разочарования). Известно, что в этих окрестностях они выслеживают и поедают человеческую добычу, а точнее, людей Марту.

История каннибалов (кадр),
анимация Юнкурры Билли Аткинса и Сохана Ариэля Хейса, 2012 г.

О Кумпупирнтили исследователь ANU Джон Карти пишет:

Это абсолютное, плоское и неумолимое пространство слепящего соленого озера, окруженного песчаными холмами. Марту никогда не ступала ногой на поверхность соленого озера и, когда требуется пройти мимо, не может уйти достаточно быстро. Эта нервирующая среда основана на столь же нервирующем повествовании. Кумпупирнтили является домом для грозных Нгаюрнангалку, предков каннибалов, которые продолжают жить сегодня под огромным соленым озером.
А если и этого недостаточно, то в тех же окрестностях обитают мальпу (дьяволы-убийцы).

Как признается Билли Аткинс:

Это опасная трана. Я говорю вам, что эта толпа каннибалов где-то там...
Основное повествование Нгаюрнангалку (что означает что-то вроде «они меня съедят») сосредоточено на двух отдельных группах предков, одна из которых желает сохранить практику каннибализма Нгаюрнангалку, а другая группа категорически против этого.

Человек из Марту Джеффри Джеймс, рассказывая об этом повествовании Джону Карти, сказал следующее:

Однажды] ночью родился ребенок. Они спросили: «Мы перестанем есть людей?» И они сказали: «Да, мы собираемся остановиться», и они спросили ребенка, новорожденного ребенка, и он сказал: «Нет». Маленький ребенок сказал: «Нет, мы все еще можем продолжать и продолжать есть людей», но эта толпа сказала: «Нет, мы не будем трогать».
Нет никаких доказательств того, что люди Марту когда-либо занимались каннибализмом, но, учитывая засушливость и скудное распространение растительности и фауны в этой очень окраинной и далекой стране, временами, конечно, только в теории, это должно было быть заманчиво.

В этом отношении чудовищные цифры отражают то, что можно было бы назвать потенциальной уязвимостью и линиями разлома конкретных сообществ и мест проживания аборигенов. Так во всем мире.

Путешествуя дальше на восток, в страну Питьянтьятжара Янкунитжатжара («Анангу»), но оставаясь в Западной пустыне, господствуют грозные Маму, тоже каннибалы.

С большими выпуклыми глазами они иногда лысые, а иногда и волосатые. Их длинные волосы торчат торчком, а острые зубы, похожие на клыки, способны сдирать плоть со своих жертв. Опасные оборотни, они способны принимать гуманоидную форму, но они также ассоциируются с остроклювыми птицами, собаками и падающими звездами. Маму, которые также фигурируют в рассказах Варлпири и других пустынных групп, обычно живут под землей или в дуплах деревьев.

Антрополог Уте Эйкелькамп убедительно написала о Маму в основном с психоаналитической точки зрения, но также утверждает в статье 2004 года, что в Западной и Центральной пустыни «взрослые обычно используют угрозу демонических атак [Маму], чтобы контролировать поведение детей».

Система верований, связанная с деятельностью Маму, распространилась на постконтактную жизнь пожилых людей анангу. Это демонстрируют пожилые люди питджантжатжара, которые объяснили грибовидное облако, выпущенное в 1956 году британской программой испытаний атомных бомб в Маралинге на земле Анангу, как свидетельство гнева и ярости Маму из-за того, что их потревожили в их подземных жилищах и, следовательно, подняли в огромное, злое пылевое облако.

Тревор Джеймисон рассказывает об опыте своей семьи в программе тестирования Маралинги в театральной постановке Ngapartji Ngapartji.

Среди других магических фигур, фигурирующих в Анангу Тьюкурпа («Сновидения»), есть Вати Ньиру («Человек Ньиру», Утренняя Звезда). Вати Ньиру преследует Кунгкарангкалпу, небесных звездных сестер, составляющих созвездие, известное древним грекам как Плеяды, по ночному небу, с сексуальным завоеванием (среди прочего) на уме.

Выдающийся художник Гарри Тьюджуна, который рисует в Центре искусств Нинуку на севере Южной Австралии, прославился за свое исполнение Вати Ньиру, а также за своего предка, мечтающего о лающем пауке, Ванке.

Яркие аллегорические картины Ханны Фейт Яты (Hannah Faith Yata)

Мир Ханны Фейт Яты — это психоделический, символический праздник.

Художница из Нью-Йорка Ханна Ята создает фантасмагорические картины, на которых женские тела сливаются с выразительными рыбьими головами. Такие работы, как «Стены», «Они истекают кровью сегодня вечером», отсылают к историческим мотивам искусства и столь же соблазнительны, сколь и тревожны. В этой конкретной работе пухлый женский торс в стиле Рубенса сидит на естественном постаменте спиной к зрителю. Ее рука была начисто отрублена, и поэтому мясистое туловище, кажется, воплощает характер неодушевленной скульптуры, давно забытой после кораблекрушения. Голова женщины заменена головой огромной пираньи, чей выпуклый глаз смотрит на зрителя либо в печали, либо в ненасытном голоде.

Ханна Ята — художница из Пенсильвании с персональными выставками по всему миру. Глядя на картины Ханны Ята, перед нами предстаёт бьющая через край природа со своей физической и психологической силой.

Подробный паноптикум органических и психоделических форм оставляет взгляд блуждающим по области изображения. Женские тела в могучих позах, экзотические растения в красочном праздновании и волшебные животные, которые могут принадлежать царству сказок. Красота здесь заключается в визуальных метафорах силы и жизненной силы — возвышенной живости трансформирующейся и богатой матери-природы.

Пейзажи Яты позволяют нам почувствовать силу мистических, бессознательных архетипов и желание испытать одухотворенное окружение. Преобразился райский сад, поскольку утроба женщины больше не укрощенное место закрытия, а место дикости и амбивалентности.

Какие тайны скрывают химеры, этот мир, остающийся недоступным? И насколько мы должны вмешиваться в природу в первую очередь? Как мы, человеческие существа, можем идентифицировать себя как часть нашей природной среды? Является ли наша физическая форма нашей уязвимостью?

Хелена Нельсон-Рид — американский художник-визионер

Хелена Нельсон-Рид — американский художник-визионер, специализирующийся на акварели, карандашных рисунках, иллюстрациях, частных/коммерческих заказах и портретах.

Она родилась в Сиэтле, штат Вашингтон, выросла в округе Марин и долине Напа, штат Калифорния, и сегодня живет в Иллинойсе.

В основном художник-самоучка, чье образование и степень связаны с психологией, Нельсон-Рид в первую очередь занимается исследованием коллективного сознания и изображением архетипических образов в традициях Карла Юнга и Джозефа Кэмпбелла.

Недетские игрушки для американских детективов

Почетный капитан полиции Фрэнсис Глесснер Ли
и ее кукольные домики

Криминалисты - серьезные люди, которые не в игрушки играют, а расследуют преступления, устанавливают мотивы преступников, ищут убийц… Однако для того, чтобы решать столь сложные задачи в реальной жизни, для начала будущие следователи должны пройти подготовку. И вот тут-то вполне пригодятся игрушки - кукольные домики, бережно созданные в середине прошлого столетия Фрэнсис Глесснер Ли, почетным капитаном полиции штата Нью-Хемпшир в США.

Место преступления - кукольный домик

Кукольные домики созданы с огромным вниманием к каждой детали, только вот, присмотревшись, замечаешь, что от этих деталей пробегает холодок по спине. Так, крохотные комнатки бывают залиты кровью, а сами куколки - мертвы, среди миниатюрных вещичек можно часто увидеть оружие. Фрэнсис создавала каждый домик как реконструкцию реального места преступления, свои работы она демонстрировала на ежегодном съезде судмедэкспертов.

Неразгаданные загадки криминалистики

Рене Магритт – художник медленного погружения

«Портрет Эдвара Джеймса»,

Рене Магритт (1898-1967),

Музей Бойманса — ван Бёнингена, Роттердам

XIX век в пламени Первой мировой сгорел до корней… В том, что рассветало на его уцелевших и высохших ветвях, было много неясного, рождался магический реализм – всё не то, чем кажется. Как было невозможно представить казавшиеся вечными кирхи в руинах, столь же внезапно появляется художник, у которого интерьеры переходят в природу, робость в раскрепощение, насилие в наслаждение, и, вызывая шок у избалованного искусством и оглушенного войной зрителя, из этих странных сочетаний складывается неявный смысл, сделавший художнику имя – «magritte».

Рассказ об этом заурядном с виду и необыкновенно уникальном художнике, который одним из первых догадался, что у каждого предмета есть потусторонний мир наших реакций на него, отразил перелом, созревший в сознании человека XX века, и навсегда очаровал нас картинами, наполненными иррациональной мистикой.

Левитация котелка Пуаро для Магритта – это даже не фокус, как разомкнуть цепочку или снять наручники. Предметы своего гардероба он научился обыгрывать довольно рано, и деконструкция всего классического, популярная в годы его юности, к этому располагала. Дольше художник шел к наложению этих предметов на свое восприятие их, дольше догадывался, что у каждого предмета есть еще потусторонний мир наших реакций на него. Мир магического реализма.

В изображении этого «мира» Магритту нет равных

Трудно провести границу между двумя сложно согласующимися частями, Магритт достигает гладкого перехода точным описанием каждой детали, не нарушая логику и используя заголовок в качестве эпистолярного жанра. Художник вполоборота рисует птицу, оглядываясь на портрет яйца. Магритт назовет это полотно, саркастически глядя в зеркало и видя в себе гения, – «Проницательность» («La Clairvoyance», 1936 год). Художник идет к сорокалетнему возрасту…

Рене Магритт.

 Ясновидение (автопортрет)

И уже под множеством картин у него заголовки неотправленных писем, и годы сыплются как оплавленные цифры в песочных часах Дали. Здесь еще такая деталь, что птица, расправляя крылья, не вспоминает детства, в отличие от того, кто рождается без защитной оболочки. Подпись у Магритта очень маленькая, неровный автограф, едва заметный на холсте, и самолюбие Магритта не искрится, как у Пикассо и Дали. Он другими средствами заставляет говорить о себе философа.

Ему внешний вид важен и ему важна душа предмета, чтобы, показав закономерный переход от яйца к птице, вовлечь в рассуждения о трансцендентном. Геометр и алхимик, изобретательный инженер изображения и заклинатель объема из клетки с птицами, сделавший тело старику и показавший облачение увядающей плоти в мрамор с названием – «магия». Красный плащ спадающей вуали следует считать лучшей иллюстрацией Маркесу и всему магическому реализму.

Римская прямая линия балкона, античные облака, море, четвертый десяток Магритт растрачивает на развитие своего искусства, не обращаясь к сновидениям и сюрреализму, как было когда-то раньше. Патрициански возвышаясь над ним. Сюрреализм Магриттом опробован. Бушующий мятежный океан – «Рождение идола» (1926) или «Северное сияние» (1926), но даже в этих ранних картинах заметно согласие предметов. Облетание кожи, например, как высохшего улея и черное оперение птицы, как волосы брюнетки – то, что сохраняется, и в них заметна седина.

Рене Магритт.

Слева направо: «Терапевт» (1937),

«Ключ к полям» (1936),

 «Черная магия» (1945).

Вглядываясь в горизонт, можно представить белый парус – не случившееся возвращение на Итаку или какой-то другой смысл божественной силы Калипсо. Многие художники, даже сюрреалисты, обыгрывают сюжеты, Магритт всегда обставляет предметами восприятие, ничто не сообщая впрямую. Соломенная шляпа, положенная сверху, и открытая дверца подчеркивают старческую оседлость – птицы, два белых голубя, не покидают насиженного места, и название – «Терапевт».

Всему, чему хочется, чтобы художник сопротивлялся, Магритт покровительствует. Он бессовестно успешен и благополучен, и в этом успехе и в благополучии может сравниться разве что с Пикассо. Где сумасшествие Мунка? Безумие Дали? Расточительность других долгожителей искусства? Сам Магритт только по меркам поэтов-романтиков прожил долгую жизнь – всего 68 лет. Наш зритель, еще помнящий Визбора, и рассвет середины XX века, сам расшифрует «терапевта»:

«постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом».

Нажим кисти Магритта раскладывает туман порционно по осколкам. И как часто туман мешает увидеть поля, человек незаслуженно легко может быть брошен в тюрьму чужих интерпретаций.

Магритт, достигнув сорокалетия, дарит легкость свободы рассуждений, называя найденное им выражение этой проблемы: «Ключ к полям». Шестидесятилетие художника отмечено еще более тонким наблюдением – он вырывает у Сизифа камень и называет его: «Стеклянный ключ» (1959).

Все произведения Магритта – искусственные постройки

В них каждый штрих хорошо продуман, но при всем присутствует смешной кузнечик жизни юмор, не такой заливистый и навязчивый, как, например, у Де Кирико. Геометрия условностей Джорджа Де Кирико, итальянского конкурента Дали, обманчива, а сам он вальяжен и служит иллюстрацией того, что из кузнечика не сделаешь соловья. Магритт соединяет кузнечика и соловья, умещая их в одной плоскости – иронию и частое обращение к уже накопленному зрителем опыту.

Рене Магритт

Слева: «Стеклянный ключ» (1959).

Справа: «Колебания вальса» (1950).

Магритт кладет два яблока в масках и называет их: «Колебания вальса» (1950). Соотнести фигуры итальянской комедии масок с неспешностью, неподвижностью вальса и еще в такой форме, как яблоко, давало художнику необходимое смысловое пространство, условие, при соблюдении которого из простой комбинации можно извлечь многое, а зритель потом придумает к разбитому небу комментарий, соединяя с темой левитации… И будет обрезаться об осколки, разбираясь в тайне, которую увидел художник в разбитом небе.

У художника впечатления накапливаются, смешиваются с фантазиями, а люди привыкли обсмеивать все, что находится перед глазами. Де Кирико, понимая это, подобных условий себе не ставил, считая, что зритель прислушается к речи кузнечика и достаточно, поэтому его Одиссей плавает по комнате. Магритту, вероятно, тоже надоедало заниматься раздеванием кочана капусты на морозе, чтобы доказать, что внутри кочерыжка, но у него из простого сочетания яблока и маски потом родится «Сын человеческий» (1964).

И та же комната, становясь декорацией пьесы, у Тома Стоппарда будет названа не «После Де Кирико», а именно что «После Магритта». Психология называет это «апперцепцией», когда до сознания доходит робкий отзвук найденного художником решения, причем, эту «сторону мысли» большой специалист по настраиванию уха Ортега-и-Гассет называет «хрупкой и необязательной». Надетый на голову котелок говорит о том, что это самый обычный человек. Положение у его лица яблока заставляет предположить, что и лицо неопределенно.

«Сын человеческий», Рене Магритт (1964),

«Возвращение Улисса», Джордж Де Кирико (1968).

Что можно подумать, открывая дверь этому «Сыну человеческому»? – человек, что червяк, развивает в себе деловые качества и берет от жизни тепло, но это внешнее, это Де Кирико, он куда изящнее показывает, что человек с возрастом не выставляет на свет ничего, кроме пигментных пятен старения. Магритт говорит о другом, здесь дело не в возрасте и моральных качествах, иначе бы он назвал работу: «Возращение с работы». Магритт по-светски подходит к евангелию. Фрейд ему поэтому неприятен – ловец мух нашего «подсознательного».

«Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын человеческий».

Поиски смысла в искусстве и отношение к Фрейду

Магритт не работал для высоколобых интеллектуалов и двуличных скептиков. Поверхность его картин – глубокий гладкий снег, глянец застывших красок. Увидеть в них смысл чуть сложнее, чем отражение себя в витрине и одежду на манекенах: красивая женщина на фоне неба в последних лучах молодости растворяется. Весь построенный на двойственности, Магритт дорожил настоящей проницательностью, и ему не хотелось, чтобы восприятие превращалось в распаковывание.