Мир в равновесии: древнейшие шумерские заклинания

Первые литературные тексты

Письменность была изобретена в Месопотамии для хозяйственных нужд. В середине IV тыс. до н. э. для учета в хозяйстве использовались глиняные фишки разной формы, обозначающие тот или иной вид продукта, подлежащего учету. Иногда вид продукта обозначала не форма фишки, а выцарапанные на ней идеографические знаки. Позже числа и идеограммы стали записывать на плоских глиняных табличках.

К концу IV тыс. до н. э. помимо хозяйственных документов уже вовсю процветает жанр лексических списков и появляются отдельные тексты, которые мы считаем литературными (так мы называем все тексты, которые не относятся к хозяйственным, хотя, конечно, это не совсем терминологически корректно).

Среди архаических лексических списков — перечни городов, животных, растений, названий сосудов, профессий. Литературных текстов же буквально несколько штук. Уровень развития письменности таков, что прочесть их практически невозможно, и к литературным текстам их причисляют по внешним признакам: они явно отличаются от хозяйственных текстов, в них наличествуют повторы отдельных кусков (черта и более поздних литературных текстов).

Начало же полноценной письменной литературной традиции мы относим к более позднему периоду, так называемому раннединастическому периоду III (цифра относится к археологической периодизации). Этот период подразделяют на раннединастический период IIIa (2600−2500 до н. э.) и на раннединастический период IIIb (2500−2350 до н. э.). К первому относятся архив Фары (древний город Шуруппак) и чуть более поздний архив Тель-Абу-Салабиха (древнее название поселения неизвестно). Ко второму, в первую очередь, относятся архивы южных месопотамских городов Лагаша и Гирсы, а также архив сирийского города Эблы (см. карту на рис. 1).

Рис. 1. Ближний Восток во второй половине III тыс. до н. э. Исторические периоды: раннединастический, царство Аккада, период III династии Ура («Википедия»)

Для иллюстрации жизни шумеров в раннединастический период III мы приводим фотографию Урского штандарта — деревянного ящика с царского кладбища в Уре (сейчас он хранится в Британском музее). По всем четырем сторонам он украшен мозаикой из ракушек и песчаника на лазуритовом поле. Одна сторона демонстрирует жизнь шумеров в мирный период, другая — во время войны (рис. 2−3).

Рис. 2. «Урский штандарт». Мир (britishmuseum.org)

Рис. 3. «Урский штандарт». Война (britishmuseum.org)

Хотя раскопки в Фаре проводились уже в начале XX века и первые публикации найденных там текстов относятся к 1920-м годам, литературные тексты были опознаны как таковые лишь в 1950-х годах.

Среди литературных текстов раннединастического периода — пословицы и поговорки, так называемые «Советы Шуруппака своему сыну» (сборник житейской мудрости), гимны, истории о богах, загадки и заклинания. Поскольку дубликаты одних и тех же текстов происходят из разных архивов, можно говорить о единстве литературной традиции того времени.

Рис. 4. Дворцовый архив города Эблы (Сирия), XXIV век до н. э.

Таблички хранились на деревянных стеллажах, которые до наших дней,

конечно, не дошли (prophetess.lstc.edu)

Большинство текстов из самой Месопотамии написано на шумерском языке1, в архиве города Эблы (рис. 4) множество текстов ­написано на эблаитском диалекте аккадского языка (некоторые лингвисты считают его не диалектом, а самостоятельным семитским языком).

Все тексты сложны для понимания, в первую очередь, из-за дефективной системы письменности. К этому времени уже выработан репертуар силлабограмм, то есть знаков, читающихся фонетически, для обозначения морфемных показателей. Но он еще довольно ограничен, к тому же даже находящиеся в ходу силлабограммы зачастую просто не выписываются.

Предложение может состоять из набора ­логограмм без всяких морфемных показателей, где каждая логограмма обозначает слово, причем не всегда понятно какое, поскольку логограммы многозначны. Синтаксические связи между словами в предложении при отсутствии морфемных показателей определить затруднительно.

Кроме того, многие литературные тексты из Фары и Тель-Абу-Салабиха написаны с использованием особой орфографии, так называемой орфографии UD.GAL.NUN, криптографии, в которой стандартные знаки заменяются по разным ассоциативным принципам (графическим, фонетическим) на другие знаки. Тексты, написанные с использованием этой орфографии, удалось расшифровать только частично (и часть это небольшая).

Тем не менее, несмотря на все сложности, в целом литературные тексты раннединастического периода поддаются прочтению. Лучше всего поддаются расшифровке тексты, для которых существуют дубликаты из более поздних периодов с полностью выписанными морфемными показателями.

На волнах потока сознания: литература в погоне за неуловимым

Джеймс Джойс, 1928 / Berenice Abbott Collection,

Smithsonian’s National Museum of American History

Американский историк и литературовед Мейер Говард Абрамс считал, что литература потока сознания «преобразовывает историю внешних действий и событий в драму жизни нашего сознания». Разбираемся, что собой представляет такая литература, какие идеи и концепции повлияли на ее появление и как Вирджинии Вулф, Джеймсу Джойсу, Марселю Прусту и другим удалось перестроить структуру литературного произведения, проложив дорогу постмодернистским текстам.

На протяжении многих тысяч лет человечество изучало окружающий мир: погружалось в таинственные морские пучины, взбиралось на заснеженные макушки горных хребтов – мы были везде, мы разобрали планету на мельчайшие детали, изучили почти все песчинки в бесконечной пустыне нашего существования. Однако всё это время самой сложной загадкой был непосредственно сам человек. Многие учёные и философы пытались заглянуть в секретную обитель людского разума, всеми силами старались узнать хоть что-нибудь о лабиринтах нашего сознания.

В конце XIX века деятели искусства пришли к осознанию того, что они не могут создавать что-то новое. Многолетняя диктатура реализма попросту не соответствовала духу времени, а проеденные молью догмы, которые ранее рассматривались как прорывные и революционные, попросту изжили себя. Модернизм открыл перед нами огромное пространство для экспериментов, расширил возможности искусства и позволил создавать нечто поистине уникальное.

Наиболее новаторским модернистским движением стала литература потока сознания. Такие писатели, как Вирджиния Вулф, Джеймс Джойс, Марсель Пруст и многие другие, кардинально перестроили структуру литературного произведения, сделав акцент не на событийной части текста, а на мыслительном процессе героя, на его психологических особенностях и специфике восприятия окружающей действительности.

Согласно Мейеру Говарду Абрамсу, автору книги «A Glossary of Literary Terms» (1957), литература потока сознания «преобразовывает историю внешних действий и событий в драму жизни нашего сознания». Он даёт следующее определение такой литературе:

[…] поток сознания – это термин, применяемый к нарративной технике, которая подразумевает воспроизведение полного спектра и нескончаемого потока мыслительных процессов персонажа, в котором чувства восприятия смешиваются с сознанием и полуосознаваемыми образами, воспоминаниями, ожиданиями, чувствами и случайными ассоциациями.

Термин «поток сознания» был впервые использован американским психологом Уильямом Джеймсом в книге «Принципы психологии» («The Principes of Psychology», 1890), в которой он пишет:

Сознание […] не возникает разделённым на части. Такие слова, как «цепь» или «ряд», не могут быть его точным определением – ничто не соединено, всё плывёт. «Река» или «поток» – это наиболее правильные определения сознания.

Такой взгляд на мыслительный процесс стал мощным импульсом для развития нового литературного подхода. Модернисты подхватили идеи Джеймса и принялись создавать тексты, где доминирующей частью повествования стало воспроизведение потока человеческих мыслей.

Вслед за идеями Джеймса устремился французский философ и писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе, Анри Бергсон, который имел схожий взгляд на структуру сознания. В своём известном эссе «Материя и память» («Matière et mémoire», 1896) он пишет :

Разностороннее восприятие одного и того же объекта […] разными чувствами не будет использоваться мозгом для восстановления полноты образа этого объекта.

Согласно Бергсону, все качества того или иного объекта возникают в сознании «разделёнными друг от друга», потому что ему нет необходимости воспринимать целостную «картинку».

Число 666 и почему вино равно уксусу: исопсефия в античности

Папирус из Оксиринха, II в. н.э

POxy: Oxyrhynchus Online

В Древней Греции для записи чисел использовались буквы греческого алфавита. Благодаря этому, оказалась возможной исопсефия ( ἴσος – равный, ψῆφος – камешек для счета, число), то есть сложение числовых значений всех букв в слове и поиск «равнозначных» слов или фраз, которые при таком сложении дают одинаковую сумму. Например, слово «аминь», записанное как число 99 в раннехристианских письмах, это исопсефизм: арифметические значения букв в слове в сумме дают 99 ( = α (1) + μ (40) + η (8) + ν (50)).

Этот прием был весьма распространен в поздней античности и использовался в литературе, религии, магии и быту. Возможно, самым знаменитым примером исопсефии является «число зверя» 666 из библейской книги Апокалипсис Иоанна Богослова (Апок. 13:17-18). По-гречески это число записывается буквами ΧΞϚ (Χ (хи) – 600, Ξ (кси) – 60, Ϛ (стигма) – 6). Однако существует и другой вариант: в 2005 году была открыта древнейшая папирусная рукопись Апокалипсиса, где в этом месте указано число 616 (ΧΙϚ).

Папирус из Оксиринха, II в. н.э

Уже во ΙΙ веке появляются толкования числа 666 как исопсефизма. В качестве расшифровки предлагались разные варианты, в том числе греческие фразы «истинный вредитель» (ἀληθὴς βλαβερός) и «дурной руководитель» (κακὸς ὀδηγός). В ΧΙΧ веке появилась версия, что в числе скрыто имя Нерона, если использовать еврейское написание и еврейский счет (Nron Qsr = 666 или Nro Qsr = 616).

С помощью разных систем подсчета в числе антихриста искали имена других императоров и правителей. Пьер Безухов в «Войне и мире» Л.Н. Толстого подсчитывает, что этому числу равно имя Наполеона.

С именем Нерона связан другой известный исопсефизм, о котором пишет Светоний в «Жизни Двенадцати Цезарей»: числовое значение имени Нерон 1005 (Νερων = 50+5+100+800+50) приравнивается к сумме букв в фразе «убил свою мать» (ἰδίαν μητέρα ἀπέκτεινε). Этот исопсефизм используется в эпиграмме, которую цитирует Светоний:

Трое — Нерон, Алкмеон и Орест — матерей убивали.
Сочти — найдешь: Нерон — убийца матери

Использование исопсефии в эпиграммах ценилось как поэтическое мастерство. Поэт I в. н.э. Леонид Александрийский сочинял исопсефические эпиграммы, в которых сумма букв в первом двустишии равняется сумме букв во втором двустишии. Такие формалистические эксперименты были в моде – об этом говорит, например, то, что Леонид посвящал свои эпиграммы императору и членам его семьи по торжественным поводам.

Лингвистическая реанимация, или Чудовище Франкенштейна

Открытые стихи Ориго Мунди, первой пьесы Ординалы (магнум опус средневековой корнуоллской литературы), написанной неизвестным монахом в конце 14 века //

The opening verses of Origo Mundi, the first play of the Ordinalia (the magnum opus of medieval Cornish literature), written by an unknown monk in the late 14th century

Поддерживать язык, оказавшийся под угрозой исчезновения, — задача непростая, но посильная. У обывателя деятельность энтузиастов, принимающих меры по спасению «языка бабушек и дедушек», часто вызывает недоумение. Однако, даже если спасателям умирающих языков окружающие, не будучи лингвистами, отказывают в здравом смысле, в подобном труде видится некое благородство, как в уходе за безнадежно больным, но родным и горячо любимым человеком. Гораздо большее изумление вызывают те, кто пытается возродить язык, на котором никто не говорит уже несколько десятков, а то и сотен лет. В лучшем случае речь идет о реанимации, если последние носители языка ушли в мир иной не так давно и лингвистам удалось записать их живую речь, составить грамматики и словари исчезающего языка, записать фольклорные тексты или рассказы о повседневной жизни. В худшем случае аналогии получаются совсем уж траурные и прибегать к сравнениям не хочется.

Beunans Meriasek (The life of St. Meriasek) (f.56v.) //

Beunans Meriasek (Жизнь святого Мериасека) (f.56v.)

Впрочем, если человека не оживишь через сто лет после похорон, то возродить забытый язык вполне возможно. В редких случаях он может получить вторую жизнь, как это произошло с ивритом. Язык, вот уже 18 столетий считавшийся мертвым, книжным языком, стал не только средством повседневного общения, но и государственным языком Израиля. В этом случае совпали сразу несколько благоприятных для языка факторов. Не в последнюю очередь — усилия энтузиастов, среди которых самым известным стал Элиэзер Бен-Йехуда.

Mount St Michael, Cornwall1830

Clarkson STANFIELD //

Гора святого Михаила, Корнуолл.

Кларксон Фредерик Стэнфилд. 1830

«Если можно восстановить язык, на котором перестали говорить, и сделать его разговорным, выражающим всё, что хочет сказать хотя бы один человек, то, несомненно, такой язык можно сделать разговорным языком и для всего общества», — написал он в предисловии к своему словарю. 

Карта Корниш, 1300-1750 // A map  of Cornish, 1300–1750

Однако на одном энтузиазме язык возродить едва ли возможно: при обычных обстоятельствах пассионарным интеллектуалам редко удается получить признание и уважение в обществе и распространить свои идеи в массы; к возродителям языка чаще всего относятся как к чудакам, не более. Для того чтобы выйти из роли городского сумасшедшего и стать уважаемым человеком, необходимо появиться не только в нужном месте, но и в нужную эпоху.

Робин Гуд: легенды и история

Тысячелетний дуб в Шервудском лесу

Marjo van Diem/Flickr.com

Хотя прошло 635 лет прошло с тех пор, как разбойник Робин Гуд был впервые упомянут в литературном произведении («Видении о Петре Пахаре» Уильяма Лэнгленда), и почти 575 лет – с момента упоминания Робина в исторической хронике очень мало достоверных сведений о его жизни, более того целый ряд историков и литературоведов сомневается в том, что он мог существовать в реальности.

Среди исследователей нет согласия относительно его имени и прозвища. Робин – распространенная как в средневековой, так и в современной Англии уменьшительная форма от имени Роберт, однако многие историки предполагают, что это не имя, а часть прозвища, основанного на игре слов. Robin Hood получается из словосочетания Robber in hode «разбойник в капюшоне». Hode в среднеанглийском языке обозначало не только капюшон и шапку, но и рыцарский шлем, что породило целую серию гипотез о том, что под этим именем скрывался опальный дворянин, которого как правило отождествляют с Давидом Шотландским, графом Хантингдоном или его сыном Робертом. По третьей версии имя Робин происходит от названия птицы малиновки (англ. robin).

У ученых популярны два во многом взаимоисключающих подхода к этому герою. Первый, представленный антикваром Джозефом Ритсоном в 1795 году в книге «Robin Hood: A Collection of All the Ancient Poems, Songs, and Ballads, Now Extant Relativeto That Celebrated English Outlaw» состоит в том, что Робин Гуд имел вполне реального прототипа. К числу сторонников этого подхода относятся литературоведы и писатели, такие как Вадим Эрлихман, Эскотт Линн, Михаил Гершензон и многие другие. Согласно другому, появившемуся в 1837 году благодаря другому английскому антиквару Томасу Райту, Робин Гуд никогда не существовал в реальности, но в его образе отразилось древнее божество лесов, растительности и охоты. В XIX-XX веках эта гипотеза окрепла в рамках мифологической школы, которая сформировалась на монографии Дж. Дж. Фрезера «Золотая Ветвь». В разное время эту точку зрения на Робина Гуда разделяли Маргарет Мюррей, Роберт Грейвз и Пеннеторн Хьюз. В отличие от традиционной концепции Фрезера, эти авторы предполагают, что в основе легенд о Робине Гуде лежит не высшая мифология (мифы о богах и героях), а колдовские культы низшей демонологии. В настоящее время сторонником этой теории является комиссар по вопросам английского культурного наследия Рональд Хаттон.

Версия первая. Мифологический персонаж

Исследователи мифологической школы рассматривали легенды о Робине Гуде как воплощение в фольклоре культа лесного божества и символического поединка между летом и зимой, столь характерного для кельтской мифологии. Действие многих баллад о Робине Гуде происходит в мае, да и их анонимный автор часто признается, что ему, как и самому Робину Гуду, май милее всех других месяцев.

Исходным пунктом для сравнения Робина Гуда и «Лесного Царя» является известный римский культ Дианы в Неми, верховный жрец которого представлялся «Лесным царём» и супругом богини Дианы. Мифологи отмечают, что в балладах связанных с леди Мэри и Мэриан, Робин Гуд говорит о ней в том же стиле, в каком обычно обращались к христианской «Царице Небесной» деве Марии, матери Иисуса, следовательно, речь идет не о реальной женщине, а об архетипической богине. Роберт Грейвз считал Деву Мэриан одним из воплощений Белой Богини, в своей ипостаси богини любви и моря, предполагая игру слов mare – море, Marian – Мэриан.

Робин Гуд состязается в стрелье с Гаем Гизборном.

Луис Джон Рид, 1912.

Мотив поединка между летом и зимой мифологи обычно усматривают в поединке между Робином Гудом и Гаем Гизборном: Робин, являющийся персонификацией лета одет в зелёные одежды, тогда как «зимний» Гай – в шкуры и меха. В качестве воплощения летнего божества, Робин Гуд часто отождествляется с «Зелёным человеком», а его положение как преступника переосмысливается как «человека вне закона», то есть носителя природного, а не человеческого начала. Образ «Зелёного человека» или «Джека-в-зелёном» был рассмотрен в книгах Роя Джуджа, Филлис Аранео, Кэтлин Бэсуорд, Брэндона Сентруолла и других.

Сон жёлтого проса – идиома 20

Юный учёный, за которым наблюдает бессмертный старец Люй Дунбинь, увидел сон обо всей его жизни, в то время как на кухне варилось блюдо из жёлтого проса. Иллюстрация: Б.Сяо

Китайская идиома «сон жёлтого проса» (黃粱一夢) описана в рассказе «Заметки о жизни во сне» (枕中記), которую написал Шэнь Цзицзи* во времена правления династии Тан (618—907 гг.). Легенда повествует о молодом учёном по имени Лу Шэн, которому удалось изменить свою судьбу, после того как он увидел за обеденным столом сон длиною в жизнь.

Однажды вечером, войдя в трактир в городе Ханьдане, Лу Шэн заметил пожилого человека, лицо которого показалось ему добрым. Подсев к нему за столик, Лу Шэн рассказал старцу о том, что неоднократно пытался поступить на гражданскую службу, но ни разу не смог сдать экзамен успешно. Седовласый старик терпеливо выслушал жалобы молодого человека.

Узнав о трудностях Лу Шэна, старец предложил ему оставить самолюбие и мирские желания и начать изучать Дао [Путь]**. Но Лу Шэн отказался. Молодой учёный и не догадывался, что пожилой господин, сидящий с ним за одним столом — не кто иной как Люй Дунбинь, один из знаменитых Восьми бессмертных Даосов.

Пока они томились в ожидании блюда из жёлтого проса, которое Лу Шэн заказал у хозяина заведения, Даос предложил молодому человеку подушку.

— Положите на неё голову и усните! — сказал Даос. — Вас ждёт слава и почёт, и всё, что вы захотите, будет исполнено по вашему желанию. Попробуйте, господин!

Положив голову на подушку и тут же заснув, Лу Шэн увидел, как он, наконец, успешно сдаёт высший императорский экзамен! Благодаря этому молодой учёный вскоре получает должность правительственного чиновника, становится богатым и женится на красивой девушке. Однако на пике карьеры его незаслуженно обвиняют в надуманных преступлениях и приговаривают к смертной казни.

Император, тем не менее, узнав, что Лу Шэн ни в чём не виноват, сохраняет ему жизнь.

Поменять щиты и топоры на нефрит и шелка – идиома 19

Китайская идиома «поменять щиты и топоры на нефрит и шелка»

происходит из истории о том, как Великий Юй заменил военные

меры отца на взаимопомощь. Иллюстрация: Чжицин Чэнь

Китайская идиома «Поменять щиты и топоры на нефрит и шелка» — это образное выражение, которое означает обратить войну в мир или вражду в дружбу. Эту фразу используют и в значении — превратить что-то плохое в хорошее.

История о происхождении этой идиомы записана в первой главе книги «Хай Нань Цзы»* (淮南子).

Как гласит легенда около 4 тысяч лет назад Гунь был вождём Ся — одного из нескольких китайских племён, пострадавших от разрушительных наводнений того периода, и отцом Великого Юя**.

Чтобы защитить себя и своё племя Гунь вокруг города построил стену почти в два с половиной метра высотой и сделал ров вокруг городских стен. Многим жителям этого племени не нравились меры Гуня, и они разочаровались в нём.

Другие племена, увидев, что Гунь потерял доверие народа, решили воспользоваться этой возможностью, чтобы напасть на племя Ся.

Спустя некоторое время Юй унаследовал власть от своего отца и стал главой племени. Осознав, какую ошибку сделал его отец, Юй приказал разрушить городские стены, засыпать ров, перераспределить имущество, уничтожить оружие и стал воспитывать в людях высокие моральные качества.

Будучи человеком благородным с сильным характером Юй объединил людей из разных племён, чтобы вместе бороться с наводнением.

Он старательно работал над укрощением наводнений. В течение 13 лет он трудился над тем, чтобы построить каналы, которые отведут воду от крупных рек в море.

Легенда гласит, что в те годы Юй три раза проходил мимо своего дома, но ни разу не зашёл, поскольку был так занят заботой о людях и сдерживанием наводнений.

В конце концов, Великий Юй смог остановить наводнение и его бескорыстный характер завоевал сердца местных жителей. Во время его правления племя Ся стало сильным и процветающим.

Нарисовать блин, чтобы утолить голод – идиома 18

«Нарисовать блин, чтобы утолить голод» означает бесполезность

действия, поскольку он не может быть съеден. Иллюстрация: Мэй Сю

Китайская идиома «нарисовать блин, чтобы утолить голод» основана на истории о Лу Юе, описанной в книге царства Вэй из «Записей о трёх царствах»* (三国志).

В десять лет Лу Юй стал сиротой в период Троецарствия (220—280 н.э.), когда три могущественных государства Вэй, У и Шу воевали между собой. Два старших брата Юя также погибли в те неспокойные времена, поэтому, покорившись судьбе, он стал заботиться об овдовевшей невестке и племянниках.

День за днём он усердно учился, за что получил высокую похвалу от людей за благородство и глубину знаний.

Шло время и Лу Юй стал высокопоставленным чиновником в царстве Вэй. Он был прилежен и трудолюбив, как пчела. Юй завоевал доверие императора царства Вэй ― Цао Жуя ** благодаря своим ценным советам, которые он давал, как правило, исходя из интересов народа.

Однажды император, недовольный выбором кандидатов на должности чиновников, вызвал к себе Лу Юя и министров. Он попросил неподкупного Юя рекомендовать ему человека на важную государственную должность ― писца истории.

В то время выбор основывался на рекомендациях сильных и влиятельных особ. Они же часто выбирали людей согласно социальному положению или известности.

Император сказал: «На этот раз я хочу, чтоб Лу Юй рекомендовал мне кандидата на место писца. Этот выбор не должен основываться на известности. Беспочвенная репутация ― это как нарисованный блин, на который можно только смотреть, но невозможно съесть!»

Эта история и породила идиому «нарисовать блин, чтобы утолить голод». Первоначально это выражение использовали, что бы описать репутацию, которая не подкреплена реальными поступками. Ныне же эта идиома используется, когда хотят успокоить себя нереальными планами или когда предаются несбыточным мечтам.

Существует и похожая идиома: «утолить жажду, думая о сливе», которая обозначает «питать себя иллюзиями».

Лиса пользуется могуществом тигра – идиома 17

Иллюстрация к китайской идиоме

«Лиса пользуется могуществом тигра».

Чиновник Цзян И рассказывает правителю историю о хитрой лисе.

В эпоху Сражающихся царств* в государстве Чу армией руководил военачальник Чжао Сисюй, которого боялись многие высшие чиновники.

Как-то чуский правитель Сюань-ван (правил в 369—340 гг. до н.э.) спросил своих придворных:

— Я слышал, что вся знать на Севере очень боится Чжао Сисюя. Правда ли это?

Все молчали, и только чиновник Цзян И решил выступить с речью. Он рассказал государю притчу:

— Однажды тигр охотился на зверей и поймал лису. «Только не вздумайте меня есть! — сказала лиса. — Небесный Владыка назначил меня повелительницей зверей. Если сделаете меня своей жертвой — нарушите Его волю. Если не верите, следуйте за мной и убедитесь сами, как звери, увидев меня, разбегутся во все стороны!» Тигр поверил и пошёл за хитрой лисой. И действительно — все звери, завидев их, тут же убегали. Тигр думал, что животные пугались впереди идущей лисы, а на самом деле они боялись его. Ваше Величество, Ваши земли раскинулись на тысячи ли*, в Вашем войске 100 тысяч воинов и во главе их Вы поставили Чжао Сисюя. Следовательно, знать на Севере боится не Чжао Сисюя, а Ваше военное могущество. Точно так, как животные страшатся тигра, а не лисы!

Китайская идиома: Лиса пользуется могуществом тигра (Ху цзя ху вэй).

 Иллюстрация: Евгений Довбуш

Эта история записана в «Стратегиях Сражающихся царств» (Чжань Гуо Цэ) в разделе «Замыслы царства Чу». Это крылатое выражение относится к людям, которые в личных целях пользуются чужим авторитетом. Лиса какое-то время сможет наслаждаться властью и выгодами, но однажды всё равно получит наказание за свои козни.

_____________________

* Эпоха Сражающихся царств (Чжаньго) — период в истории Древнего Китая от V века до н. э. до объединения Китая под властью Цинь Шихуана в 221 году до н. э. В этот период Поднебесная разделилась на десяток царств, которые непрерывно воевали между собой. Царство Чу было одним из наиболее могущественных в Китае в эпоху Чжаньго.

Дорисовать зрачок дракону – идиома 16

Во времена Южных и Северных династий (420—581 гг. н.э.) жил генерал Сэн-ю Чжан. Он был известен как искусный живописец. Его работы занесены в книгу «Знаменитые картины, том 7» династии Тан (618—907 гг.) С его именем связана знаменитая китайская мудрость — «Дорисовать зрачок дракону», которая используется в повседневном языке.

Однажды монахи из храма Аньлэ пригласили Сэн-ю Чжана нарисовать драконов на стенах святыни. Вняв их просьбам, художник изобразил четырёх драконов, но зрачков у них дорисовывать не стал.

Один из монахов, удивившись, спросил:

— Почему вы не закончили рисунок?

— Если я дорисую зрачки, драконы станут живыми и улетят, — ответил на то Сэн-ю Чжан.

Монах не поверил и настоял на завершении работы.

Тогда Сэн-ю Чжан принялся рисовать дракону зрачки. Как только он закончил работу над изображением первого дракона, — тут-же раздался гром и засверкали молнии. Дракон вмиг ожил и улетел. Три других дракона без зрачков так и остались на стене.

Эта история и положила начало выражению «дорисовать зрачок дракону». В китайском языке под этой фразой подразумевают, что последний штрих в работе мастера — это самая важная часть произведения искусства, а в более широком смысле — наиболее существенная часть любого дела.

Китайская мудрость «Дорисовать зрачок дракону».

Иллюстрация: Евгений Довбуш

Буквальный перевод этой китайской мудрости: Хуа (рисуя) лун (дракона) дьен (дорисовать) цзин (зрачок).

Транскрипция (пиньин): Huàlóngdiǎnjīng.
Иероглифическое написание: 畫龍點睛 (необходимо установить поддержку китайского, если иероглифы не отображаются).

Пририсовать змее ноги – идиома 15

Иллюстрация к китайском идиоме «Пририсовать змее ноги».

Автор: З.Йе

В период Воюющих царств (476—221 до н.э.) в государстве Чу жил один вельможа. Однажды после окончания церемонии поклонения предкам, он угостил своих слуг кубком вина.

Однако одного кубка было явно недостаточно на всех, и хозяин растерялся, кому же отдать его. Тогда один из его слуг сказал: «Раз у нас только одна чаша, то всем не хватит, поэтому давайте разыграем её. Первый, кто нарисует змею, ползущую по земле, получит вино».

Хозяину эта идея понравилась, остальные также согласились. Все взяли по деревянной палке и стали рисовать на земле змею.

Слуга, который хорошо рисовал, закончил свою работу первым. Поскольку он выиграл, то взял кубок с вином. Увидев, что другие ещё не закончили, у него возникло самодовольство и он сказал: «Как вы медлительны! Пока вы тут рисуете, я ещё успею пририсовать змее ноги!» И начал дорисовывать их. 

Но пока он это делал, свою змею закончил другой слуга, и тут же, схватив кубок с вином, сказал: «Ты когда-нибудь видел змею с ногами? Нет. Как ты можешь быть первым, если добавил змее ноги? Так что не ты закончил первым рисовать змею. Я настоящий победитель».

Второй слуга с большим удовольствием выпил вино. Первому же ничего не оставалось, как локти кусать и молча смотреть на победителя, наслаждавшегося хмельным напитком.

С тех пор китайская идиома «Пририсовать змее ноги» стала означать лишнюю, ненужную работу, или что человек испортил дело своим старанием, то есть переусердствовал. Её употребляют и в ситуации, когда кто-то добавляет ещё пару пустых фраз после того, как уже и так всё ясно изложено.

Мораль этой истории такова: выполняя какое-либо дело, нужно знать меру и не перестараться.

Буквальный перевод идиомы: рисовать, картина (хуа); змея (шэ); прибавить, добавить (тянь); нога, ступня (цзу).

Пиньин: huà shé tiān zú
Иероглифическое написание: 画蛇添足 (если иероглифы не отображаются, то необходимо установить поддержку китайского языка).

Останавливаться на полпути – идиома 14

Останавливаться на полпути. Иллюстрация: Чжицин Чэнь

Китайская идиома «Останавливаться на полпути» (半途而廢; бань ту эр фэй) берёт свой исток из «Учения о середине», одного из канонических трудов Конфуция

Во время Периода сражающихся царств (476—221 гг. до н.э.) в царстве Юэ жил некто Янцзы Юэ.

В один день на дороге он увидел кусок золота и подобрал его. Обрадованный он пришёл домой и показал находку своей жене.

Увидев блеск золота, супруга сказала: «Я слышала, что благородный человек не пьёт воды из кружки вора, а честный человек отказывается принимать подаяние. Как же ты мог подобрать чужое добро и присвоить себе?!»

Слушая эти слова, Юэ покраснел от стыда. Он отнёс золото туда, где подобрал. С этого момента он решительно настроился на то, чтобы найти себе учителей и стать благородным человеком. Через некоторое время жена собрала его в дорогу, и Юэ отправился в путь.

Но год спустя Юэ неожиданно вернулся домой. Жена в это время как раз ткала у станка. Увидев мужа, она удивилась и, поклонившись супругу, спросила: «Ты лишь год занимался с учителями. Почему же ты так быстро вернулся?» Юэ сказал: «Я очень соскучился по тебе, вот и вернулся».

Ничего не говоря, жена взяла ножницы и подошла к ткацкому станку, за которым работала. Указывая на сотканную наполовину парчу, она мягко сказала: «Эта парча соткана из лучшего шёлка. Я ткала прядь за прядью, чтобы сделать парчу. Если я сейчас её порежу, то мой труд окажется напрасным. Твоя учёба — это то же самое. Ты можешь получить знание, лишь в том случае, если будешь прилежным. А ты остановился на полпути. Разве это не то же самое, что порезать недоделанную парчу?».

Юэ глубоко задумался над её словами. Он вновь покинул дом. На этот раз он был решителен учиться и не останавливаться на полпути. Спустя несколько лет Юэ стал образованным и благородным человеком.

Эта китайская идиома описывает случай, когда какое-то дело бросили на полпути, и служит нам напоминанием о том, что если не доделать дело до конца, то затраченные усилия могут оказаться напрасными.

Справка:

«Учение о середине» составлено в 450 году до нашей эры внуком Конфуция. Изначально оно входило в «Книгу обрядов», составленную последователями мудреца. Позже «Учение о середине» стало считаться одним из четырёх классических канонов Конфуция.

Посмотреть на человека по-иному – идиома 13

«Посмотреть на человека по-иному» — известная китайская идиома.

Иллюстрация: Флора Чун

В исторических письменах Китая «Записи о трёх Царствах»* рассказывается о выдающемся полководце царства У — Лу Мэне**. История о нём породила известную китайскую идиому «Посмотреть на человека по-иному» (刮目相看; гуа му сян кань).

Когда Лу Мэн был ещё молодым, он не любил читать, и знаниям предпочитал боевые искусства. Став генералом, он по-прежнему отказывался читать. Поэтому к нему относились просто как к воину.

Однажды правитель царства У сказал ему: «Как генерал, ты должен постоянно пополнять свои знания».

Лу Мэн ответил: «Я так занят военными делами, что у меня нет времени на чтение».

На это император возразил: «Я не прошу тебя стать учёным. Чтение книг позволит тебе расширить кругозор и стать мудрее. Ты говоришь, что слишком занят, чтоб читать. Но я управляю страной и дел у меня куда больше, чем у тебя. Но я и то нахожу время на чтение, чтобы развивать свои способности».

Укор государя вдохновил Лу Мэна читать. Постепенно область его знаний расширилась, и он стал хорошим военным стратегом.

Однажды главнокомандующий, проходя мимо дома Лу Мэна, не захотел зайти к нему в гости, так как подумал, что у него мало знаний, и он не сможет обсудить с ним военные вопросы. Но его помощник посоветовал ему всё же зайти к Лу Мэну, так как в то время он стал уже весьма образованным человеком.

Главнокомандующий прислушался к совету и навестил Лу Мэна. Попивая вино, они начали обсуждать битву с государством Шу, и Лу Мэн дал ему несколько стратегических советов, которые могли бы помочь выиграть эту войну.

Главнокомандующий очень удивился огромному сдвигу в знаниях Лу Мэна и сказал: «Я думал, что Вы знаете лишь, как сражаться на поле боя, но теперь вижу, что Вы хорошо осведомлены и мудры. Должен сказать, что Вы уже не такой, каким я вас знал раньше».

Лу Мэн ответил: «В отношении человека, о котором у вас сложилось определённое мнение, если вы не встречались с ним три дня, то вы должны посмотреть на него с другой стороны».

Китайскому идиому «посмотреть на человека по-иному» употребляют в случаях, когда кого-то хвалят за большие успехи.

Играть на цитре для коровы – идиома 12

Китайская идиома: Играть на цитре для коровы.

Иллюстрация: Чжицин Чэнь

Идиома «играть на цитре для коровы» (對牛彈琴) берет своё начало из «Ли Хо Лунь»*, книги с разъяснениями буддийских понятий. На русском языке это звучит как — «метать бисер перед свиньями».

Некогда в период Воюющих царств (476—221 до н.э.) в царстве Лу жил музыкант по имени Мин-И Гун. Он обожал играть на цине — семиструнном щипковом китайском музыкальном инструменте.

Однажды Мин-И Гун играл на цине у себя дома и увидел в окно корову, отдыхавшую неподалёку под большим деревом. Музыкант решил выйти на улицу, чтобы сыграть ей мелодию.

Упоённый музыкой он всё играл и играл. Тем не менее, корова не обращала на его прекрасную музыку никакого внимания. Вместо этого, она продолжала с наслаждением жевать траву.

Сначала Мин-И Гун удивился коровьему невежеству. Но вскоре понял — корова не понимает и не способна оценить его музыку по достоинству, хоть даже исполнение и было мастерским.

Затем музыкант стал на своём ​​инструменте издавать звуки, похожие на писк комаров и крик потерявшегося телёнка. В этот момент корова перестала есть. Она навострила уши, замахала хвостом, после чего подошла поближе, дабы внимательно послушать.

Идиома «играть на цитре для коровы» сейчас часто используется для описания человека, который говорит или пишет, не учитывая того, способен ли слушатель или читатель воспринять то, что именно этот человек хочет донести.

Данное выражение учит нас говорить о чём-то на том уровне, на котором собеседник способен понять, и на котором ему интересно слушать.

_________________________

* «Ли Хо Лунь» — классический текст китайского буддизма, написанный Моуцзы. Буквально «Ли Хо Лунь» можно перевести как «Трактат о разрешении сомнений». Моуцзы был обратившимся в буддизм конфуцианским учёным-чиновником конца II века.

Тянуть ростки, чтобы помочь им расти – идиома 11

Нетерпеливый земледелец подтягивает саженцы,

чтобы помочь им вырасти. Иллюстрация: Чжицин Чэнь

Один из русских эквивалентов идиомы «тянуть ростки, чтобы помочь их росту» — «оказать медвежью услугу» или «переусердствовать», взята из статьи Мэнцзы* «Гун-Сунь Чоу».

В статье Мэнцзы рассказывает о нетерпеливом крестьянине, который некогда жил в царстве Сун в период Воюющих царств (476 — 221 до н.э.).
Земледелец очень хотел, чтобы его саженцы быстро выросли. Всю неделю он наблюдал за ними, ожидая, когда же они подрастут. Не видя заметных изменений, крестьянин становился всё более разочарованным и озадаченным. Он принялся изыскивать способы, чтобы добиться скорых результатов.

И вот однажды селянину, наконец, пришла в голову идея немного помочь саженцам расти, потягивая их чуть-чуть вверх. Он пришёл в сильное волнение от собственной идеи и рано утром умчался в поле. Земледелец принялся один за другим потягивать саженцы из земли, трудясь очень старательно. Он был вне себя от радости, когда увидел, что они с его помощью стали выше.

Вернувшись с наступлением ночи домой, крестьянин сказал своей жене и сыну: «Я сейчас чувствую себя совсем обессиленным, но оно того стоило. Я сегодня помог всем саженцам вырасти выше». Услышав сие, его сын чрезвычайно удивился и тотчас побежал в поле, чтобы лично убедиться в этом. Однако на поле он не увидел ничего, кроме засохших саженцев.

Этим рассказом Мэнцзы хотел показать, что воспитание возвышенного духа — это долгосрочный и постепенный процесс, и что этого нельзя достичь искусственно и кратковременными усилиями.

Идиома «тянуть ростки, чтобы помочь их росту» сейчас используется для обозначения тех, кому не терпится добиться успеха, и кто нарушает предпосылки, необходимые для этого успеха, или торопится в надежде на быстрые результаты.

___________________

Чёрная неблагодарность – идиома 10

Культура Китая полна поучительных рассказов. Высказанные Чжан Чаном слова, описывающие неблагодарность Сюй Шуня, «забыть о милости и нарушить свой долг» позднее стали крылатыми. Иллюстрация: Чжицин Чэнь

В 76 томе «Книги ранней Хань» есть фраза, которую можно перевести как «чёрная неблагодарность». Дословно с китайского она переводится как «забыть о милости и нарушить свой долг». В книгу фраза попала благодаря Чжан Чану**, выдающемуся учёному и губернатору, служившему при императоре Сюане династии Западная Хань (202 до н.э. — 9 г. н.э.).

Достигнув больших успехов в прекращении грабежей и мятежей в Шаньдунском регионе, Чжан Чан был назначен на пост губернатора столичного округа и принимал участие во всех государственных совещаниях. Император Сюань очень доверял ему. Не только потому, что Чжан Чану удалось принести мир гражданам многих регионов, но и вследствие того, что тот давал императору советы, основанные на глубоких познаниях в истории.

У Чжан Чана был друг по имени Ян Юнь, который был очень заносчив и часто отрицательно высказывался в отношении правления императора. Однажды Ян оговорил императора Сюаня и был за это приговорён к смерти. Это в большей или меньшей степени коснулось и его родственников и друзей, так как они лишились своих должностей.

Однажды Чжан Чан попросил одного из своих помощников, Сюй Шуня, расследовать дело о грабеже. Полагая, что Чжан Чан скоро может утратить свой пост, Сюй Шунь отказался выполнить работу и отправился домой спать.

Сюй Шунь сказал другим: «Я работал на губернатора Чжана многие годы. Сейчас он в беде. Не пройдёт и пяти дней, как он уже не будет губернатором столичного округа. Так зачем мне его слушать?»

Когда эти слова дошли до Чжан Чана, он был задет и разгневан до такой степени, что убил Сюй Шуня.

Члены семьи Сюй Шуня обратились к императору Сюаню, попросив вынести Чжан Чану смертный приговор за убийство их родственника. Императорь Сюань, помня о больших достижениях Чжана, решил помиловать его и не подвергать смерти, но освободил его от занимаемой должности.

Спустя несколько месяцев после его ухода с губернаторского поста столичный округ снова погрузился в хаос. Никто не мог найти решения, которое бы вернуло мир в эти земли. Тогда император Сюань отправил гонца к Чжан Чану, приказав ему вернуться к прежним обязанностям.

По дороге во дворец Чжан Чан написал императору Сюаню письмо обо всём случившемся, о том, как Сюй Шунь ответил своему благодетелю чёрной неблагодарностью — забыл о милости и нарушил свой долг, и что Чжан Чан обязан был положить конец этому дурному поведению раз и навсегда. Он рассказал о том, как всегда был очень добр к Сюй Шуню, повышал его в должности, и о том, как Сюй Шунь отвернулся от него лишь потому, что над ним, возможно, нависла угроза.

Вернувшись Чжан Чан навёл порядок, и в округе, которым он управлял, вновь воцарился мир.

Высказанные Чжан Чаном слова, описывающие неблагодарность Сюй Шуня, — «забыть о милости и нарушить свой долг» — стали крылатыми и с тех пор широко используются в подобных случаях.

Куда деть свои руки и ноги – идиома 9

Китайская идиома «не знать, куда деть свои руки и ноги» означает, что человек пребывает в крайнем замешательстве, растерянности.

Идиома «В крайнем замешательстве».

Иллюстрация: Мэй Сю

Выражение берет своё начало в Главе XIII «Аналектов»* сборника афоризмов, приписываемых китайскому философу Кунцзы (известному как Конфуций)** и его современникам в период Воюющих царств (476—221 до н.э.).

В начале периода Весны и осени царство Вэй было могущественным царством. После смерти в 493 г. до н.э. вана*** Лина, трон занял его внук, которого назвали ваном Чу, так как его сын (отец вана Чу) был свергнут и изгнан в царство Сун.

Чтобы заполучить трон, отец вана Чу, Квай Куй, воевал против своего собственного сына. Конфликт между отцом и сыном ослабил царство Вэй и принёс царству дурную славу. В тот период ван Чу пригласил Кунцзы помочь ему, но тот отказался.

Ученик Кунцзы Цзы Лу, служивший царству Вэй, спросил у наставника, что бы он предпринял в первую очередь, если бы помогал управлять царством.

Кунцзы ответил, что он бы сделал всё необходимое, чтобы выправить имена, сказав Цзы Лу так: «Если не ввести правильные имена, то с приказами не будут соглашаться. Если с приказами не будут соглашаться, то дела не будут выполнены. Если дела не будут выполнены, то церемонии и музыка не смогут процветать. Если приличия и музыка не будут процветать, то наказания не будут справедливыми. Если наказания не будут справедливыми, то люди будут легко совершать ошибки, не зная при этом, как пошевелить руками или ногами. Таким образом, с введением имён человек уже сможет говорить и смогут быть предприняты действия. В таком случае, что бы человек ни говорил, это всегда будет убедительным».

В 478 г. до н.э. Квай Кую удалось всё же вступить на престол, и он принял имя вана Хоучжвана. Но три года спустя он был убит, и ван Чу снова занял трон царства Вэй.

Идиома «не знать, куда деть свои руки и ноги» происходит от наставлений Кунцзы своему ученику. Сегодня её используют для описания того, когда человек пребывает в панике, в неразрешимой ситуации или в полнейшей растерянности.

Примечания:

* Книга «Аналекты» (или «Аналекты Конфуция») также известна как «Лунь Юй» («Цитаты и афоризмы» или «Беседы и суждения»). Считается, что она была написана впоследствии его учениками в период Воюющих царств (476—221 до н.э.).

** Кунцзы (551—479 до н.э.) был одним из самых известных учителей и философов периода Весны и осени (770—476 до н.э.). Его учение подчёркивало важность нравственности, справедливости, искренности и социальных отношений.

*** Ван — царь, государь в царствах доимперского Китая.