Сегодня абсолютное большинство людей понимает масштабы и возможные последствия для планеты антропогенных воздействий: изменения климата, перенаселение, урбанизация, чрезмерное потребление ресурсов ... Нации и государства сталкиваются и объединяются, но не могут найти простого решения этих проблем.
Даже нынешняя Нобелевка по экономике отразила актуальность поисков выхода из экологического кризиса. И многие исследователи в этих поисках обращают внимание на другие культуры и ранние эпохи. Период Эдо в Японии в этом отношении может служить своеобразной мини-моделью и многому нас научить.
Хронология: все, что мы считаем японским
 |
|
Утагава
Хиросигэ
|
Период Эдо начался в 1603 г., после завершения 200-летней гражданской войны, и продолжался до 1868 г., когда Япония открылась миру и впервые попробовала плодов Промышленной революции. Большая часть того, что мы считаем «традиционно» японским и за что, в конце концов, любим Японию, пришло именно из этой эры: минималистичный дизайн, суши, чайная церемония, спа-процедуры, манга - и даже хентай.
Общество того времени представляло собой четко очерченную иерархическую пирамиду, где самураи и сёгуны были на самом верху, торговцы - внизу, а середину составляла большинство: фермеры и ремесленники. Население страны в то время возросло до 30 млн человек, - с учетом процессов миграции. В городе Эдо, который в 1868 г. переименовали в Токио, проживало более 1300000 жителей. Культура этого периода формировалась на основе городских обычаев. Эдо называют «культурой Касей».
В литературе того времени приобрели популярность сатирические стихи сэнрю и комедийные «многосерийные» рассказы «Путешествие по дороге Восточного моря» Дзиппэнся Икку и «Современные бани» Сикитея Самбы, историко-фантастический «Перевод о восьми собаках Сатоми с юга Авы» Кьокутея Бакина. В поэзии прославились Йоса Бусон и Кобаяси Исса, которые также были художниками.
Театр кабуки, кукольный театр нингё-дзюрури, комедийные рассказы ракуго были на пике своей популярности. Дома гейш росли как грибы после дождя. Практически каждый день проходили праздники, посвященные сотням храмов и святилищ города Эдо, к которым стекались паломники. Жизнь кипела во всех её проявлениях, что и привело к невероятной популярности в конце XVIII - первой половине XIX века цветных гравюр укиё-э, которые все это отражали.
Общество того времени представляло собой четко очерченную иерархическую пирамиду, где самураи и сёгуны были на самом верху, торговцы - внизу, а середину составляла большинство: фермеры и ремесленники. Население страны в то время возросло до 30 млн человек, - с учетом процессов миграции. В городе Эдо, который в 1868 г. переименовали в Токио, проживало более 1300000 жителей. Культура этого периода формировалась на основе городских обычаев. Эдо называют «культурой Касей».
В литературе того времени приобрели популярность сатирические стихи сэнрю и комедийные «многосерийные» рассказы «Путешествие по дороге Восточного моря» Дзиппэнся Икку и «Современные бани» Сикитея Самбы, историко-фантастический «Перевод о восьми собаках Сатоми с юга Авы» Кьокутея Бакина. В поэзии прославились Йоса Бусон и Кобаяси Исса, которые также были художниками.
Театр кабуки, кукольный театр нингё-дзюрури, комедийные рассказы ракуго были на пике своей популярности. Дома гейш росли как грибы после дождя. Практически каждый день проходили праздники, посвященные сотням храмов и святилищ города Эдо, к которым стекались паломники. Жизнь кипела во всех её проявлениях, что и привело к невероятной популярности в конце XVIII - первой половине XIX века цветных гравюр укиё-э, которые все это отражали.
 |
|
Бидзина-я, или образы красавиц, одни из самых популярных мотивов укиё-э. Реальные и идеализированные женщины: высокопоставленные куртизанки, исторические фигуры, вымышленные персонажи, горожанки в повседневной жизни, изображались в различных видах деятельности и профессиях, в работе по дому, флирте, сексе, написании стихов. |
Это был период славы таких художников как Китагава Утамаро и Тосюсай Сяраку, известных пейзажистов Кацусика Хокусай и Утаґавы Хиросиґе, что оказали значительное влияние и на западное искусство.
Кацусика Хокусай - японский художник и иллюстратор, мастер укиё-э. Один из самых известных художников домодерного японского искусства. Хокусай создал умопомрачительное количество художественных работ и работал до глубокой старости, постоянно утверждая, что «все, что он сделал в 70 лет, не было достойным и не стоит внимания». В 1814 году Хокусай создал первую серию работ, которую он назвал «манга». С тех пор это название используется для обозначения японских комиксов. Возможно, самый известный японский художник в мире (на Западе Хокусай известен прежде всего картиной "Под волной Канаґавского моря"), он всегда выделялся из своих коллег - современников особым интересом к повседневной жизни. Вместо того, чтобы изображать гламурных гейш и героических самураев, Хокусай рисовал рабочих, рыбаков, городские жанровые сценки, которые тогда еще не были предметом интереса для японского искусства. Он также использовал европейский подход к композиции.
Однако именно в начале периода Эдо люди вдруг увидели, что горы остались без леса, берега рек разрушены, а плодородие земель уменьшилось.
Такие ресурсы, как железная руда и топливо, оказались в дефиците: в конце концов, даже хворост был роскошью. Более того, почти не осталось сельскохозяйственных земель, и до XVIII века вся земля, которую могли бы использовать крестьяне, была уже занята. Начался период всеобщего дефицита и голода, но после двух-трех поколений разумного обновления у значительной части населения качество и уровень жизни поднялись настолько, что превзошли любую тогдашнюю европейскую страну. Леса были спасены, сельскохозяйственное производство в несколько раз возросло, а культура и общая образованность были на подъеме. Как это удалось?
Как и во многих до- индустриальных обществах, людей с детства готовили для множества ролей и видения большой целостной картины окружающей среды. Религия, в частности дзен-буддизм, а также синто и конфуцианство, действовали совместно как уравновешенная чаша «здравого смысла», которая поощряла такой подход. Благодаря этим ценностям, отраженным как в пословицах, рассказах и легендах обычных людей, так и в книгах культурной элиты, проблемы решались на основании долгосрочных целей, сохранения энергии и ресурсов.
Необходимость работать вместе, а не против природных сил, важность выполнения значимой работы, а не просто бесконечные поиски как уменьшить и облегчить физический труд, стали настолько понятными требованиями, что не нуждались в дополнительном объяснении или законодательного обоснования.
И вода, и топливо ценились высоко, поэтому, например, японцы периода Эдо рассматривали горячую воду как нечто священное, превратив чаепития и купание на важные ритуалы чайной церемонии и ухода за телом, чтобы достичь высокой экономии ресурсов.
Результатом такого подхода стало то, что, фермер не мог планировать канал орошения прежде чем изучит возможные негативные последствия для леса и дикой природы. Плотник, который строил храм, должен был начать с горы, где он принимал дерево, исследуя возлействие на него ветра и реки. Кузнец, выковывая мотыгу, знал, что собранного топлива ему будет хватать только если он не разрушит лес, поэтому мастер проектировал лезвие мотыги так, чтобы лес можно было восстановить.
Культура в целом была пронизана чувством времени, причем результаты измерялись веками, и было невозможно планировать даже самые простые задачи без осознания причинно-следственной цепочки.
Руководствуясь интуицией и используя полученные навыки, на каждом уровне общества люди учились определять архимедову точку опоры, прилагая ровно столько усилий, сколько требовалось для достижения максимальной общей пользы.
Такие ресурсы, как железная руда и топливо, оказались в дефиците: в конце концов, даже хворост был роскошью. Более того, почти не осталось сельскохозяйственных земель, и до XVIII века вся земля, которую могли бы использовать крестьяне, была уже занята. Начался период всеобщего дефицита и голода, но после двух-трех поколений разумного обновления у значительной части населения качество и уровень жизни поднялись настолько, что превзошли любую тогдашнюю европейскую страну. Леса были спасены, сельскохозяйственное производство в несколько раз возросло, а культура и общая образованность были на подъеме. Как это удалось?
Как и во многих до- индустриальных обществах, людей с детства готовили для множества ролей и видения большой целостной картины окружающей среды. Религия, в частности дзен-буддизм, а также синто и конфуцианство, действовали совместно как уравновешенная чаша «здравого смысла», которая поощряла такой подход. Благодаря этим ценностям, отраженным как в пословицах, рассказах и легендах обычных людей, так и в книгах культурной элиты, проблемы решались на основании долгосрочных целей, сохранения энергии и ресурсов.
Необходимость работать вместе, а не против природных сил, важность выполнения значимой работы, а не просто бесконечные поиски как уменьшить и облегчить физический труд, стали настолько понятными требованиями, что не нуждались в дополнительном объяснении или законодательного обоснования.
И вода, и топливо ценились высоко, поэтому, например, японцы периода Эдо рассматривали горячую воду как нечто священное, превратив чаепития и купание на важные ритуалы чайной церемонии и ухода за телом, чтобы достичь высокой экономии ресурсов.
Результатом такого подхода стало то, что, фермер не мог планировать канал орошения прежде чем изучит возможные негативные последствия для леса и дикой природы. Плотник, который строил храм, должен был начать с горы, где он принимал дерево, исследуя возлействие на него ветра и реки. Кузнец, выковывая мотыгу, знал, что собранного топлива ему будет хватать только если он не разрушит лес, поэтому мастер проектировал лезвие мотыги так, чтобы лес можно было восстановить.
Культура в целом была пронизана чувством времени, причем результаты измерялись веками, и было невозможно планировать даже самые простые задачи без осознания причинно-следственной цепочки.
Руководствуясь интуицией и используя полученные навыки, на каждом уровне общества люди учились определять архимедову точку опоры, прилагая ровно столько усилий, сколько требовалось для достижения максимальной общей пользы.
 |
|
Инро,
|
Внешний вид предметов быта и домашнего обихода, а также строительных материалов, тканей, бумаги и т.д. должен был быть элегантным, привлекательным, а сами они должны быть надежными. Если у предметов не было «изюминки», эффективной и экономичной функции, если их нельзя было перерабатывать или отдавать следующим поколениям (а потом, опять же, перерабатывать) - конструкция считалась плохой, а изделие - уродливым.
Как пишет известный дизайнер и ученый Езби Браун, один из главных секретов традиционного японского дизайна заключается в том, что красота вещи зависит от того, насколько она помогает людям воплотить целый ряд негласных требований, делают жизнь осмысленной. Поэтому предмет должен быть функциональным. Материал, из которого изготовлена вещь, должно быть недефицитным и доступным, без значительных затрат энергии солнца, воды, мышечной силы. В большинстве случаев этим требованиям удовлетворяли дерево, бамбук, солома и земля, что отражалось на низких ценах товаров. Аналогично минимальное количество внешней энергии стремились тратить в процессе производства. Поэтому железо и сталь были дорогими и использовались редко.
Кроме этих основных требований, существовали и дополнительные выгоды в переработке. В частности, поскольку лесов было относительно немного, а вырубка деревьев контролировалась законом, способ производства и дизайн, который предусматривал повторное использование материала, был особенно привлекательным.
Конечно, тогдашние японские ремесленники и художники не соблюдали сознательно определенной теории функционального экологически устойчивого дизайна. Говорить об устойчивом осознанное экологическое мышление тогдашнего населения Японии еще нельзя, и такой подход поддерживался обществом, которому были присущи указанные ценности. Ремесленники, строители и художники только придавали форму ожиданиям потребителей.
Как пишет известный дизайнер и ученый Езби Браун, один из главных секретов традиционного японского дизайна заключается в том, что красота вещи зависит от того, насколько она помогает людям воплотить целый ряд негласных требований, делают жизнь осмысленной. Поэтому предмет должен быть функциональным. Материал, из которого изготовлена вещь, должно быть недефицитным и доступным, без значительных затрат энергии солнца, воды, мышечной силы. В большинстве случаев этим требованиям удовлетворяли дерево, бамбук, солома и земля, что отражалось на низких ценах товаров. Аналогично минимальное количество внешней энергии стремились тратить в процессе производства. Поэтому железо и сталь были дорогими и использовались редко.
Кроме этих основных требований, существовали и дополнительные выгоды в переработке. В частности, поскольку лесов было относительно немного, а вырубка деревьев контролировалась законом, способ производства и дизайн, который предусматривал повторное использование материала, был особенно привлекательным.
Конечно, тогдашние японские ремесленники и художники не соблюдали сознательно определенной теории функционального экологически устойчивого дизайна. Говорить об устойчивом осознанное экологическое мышление тогдашнего населения Японии еще нельзя, и такой подход поддерживался обществом, которому были присущи указанные ценности. Ремесленники, строители и художники только придавали форму ожиданиям потребителей.
Образование создает безопасность
Конечно, такой подход был результатом дефицита ресурсов, но, даже не учитывая нехватку ресурсов, он несомненно улучшал качество жизни. Может ли такой подход привести к выходу из экологического кризиса? Вероятно, только он - нет. Но может повлиять на наши желания, потребности, эстетические предпочтения, и стать тем необходимым основанием для остальных необходимых мер и изменений.
Но это, конечно, еще не все. Общество Эдо было образованным и эрудированным, а одной из главных задач правительства была защита окружающей среды, осуществляемый через декреты и приказы, а также организация качественной сельскохозяйственной практики путем распространения учебников и альманахов. Это проводилось не благодаря альтруизму или каком-то особом духовном просветлению правителей, но в целях защиты и безопасности режима. Во времена правления сёгуната науки перестали быть достоянием элиты общества. Все чаще к ним привлекались представители мещан и крестьян.
Но это, конечно, еще не все. Общество Эдо было образованным и эрудированным, а одной из главных задач правительства была защита окружающей среды, осуществляемый через декреты и приказы, а также организация качественной сельскохозяйственной практики путем распространения учебников и альманахов. Это проводилось не благодаря альтруизму или каком-то особом духовном просветлению правителей, но в целях защиты и безопасности режима. Во времена правления сёгуната науки перестали быть достоянием элиты общества. Все чаще к ним привлекались представители мещан и крестьян.
 |
|
Ширма «Бог ветра, бог грома» |
Главным учением в среде самураев стало конфуцианство, которое призвало подданных к верного служения и подчинения власти, а власть - к честному и преданного правления. Под ее влиянием оформился кодекс самурайской чести бусидо. Миядзаки Ясусада выдал первую в Японии систематизированную работу по агрономии «Сборник произведений по сельскому хозяйству», a Сэки Такакадзу самостоятельно изобрел способ решения уравнений и вычислил число «Пи». В целом, на конец XVII века уровень японских наук не уступал западным. Таким образом, развитие науки и образования является другой необходимой составляющей безопасности окружающей среды.
Опыт Эдо, показывает, что политика правительств была наиболее эффективной, когда цели и принципы регулировались и внедрялись государством таким образом, чтобы поощрять поиск локального решения для каждого региона. Во многом такое локальное мышление и ответственность были главными условиями достижения самодостаточности и устойчивости в общенациональном масштабе.
Несмотря на достаточно активную национальную торговую сеть, каждый из феодальных поместий, на которые было разделено государство, был удивительно самодостаточным. Каждое село в имении должно было иметь такую же самостоятельность, как и каждая семья в деревне. В результате получалось то, что можно назвать «мозаичной экономикой». Правительство и торговцы больше зависели от финансов, в то время как сельские жители могли удовлетворять свои потребности, не касаясь денег, а используя «экономику дара», в которой избыток товаров циркулировал среди семей, вплоть пока каждая не получала все необходимое.
По иронии судьбы, большинство самураев низшего ранга попадали в зависимость от «экономики дара» - ведь их фиксированные доходы, выплачивались рисом, обесценивались за счет инфляции. Оказавшись без пищи, они постепенно были вынуждены превратить свои городские «сады для созерцания» на огороды, а поскольку им запрещалось продавать свою продукцию на рынках, были вынуждены передавать излишки в сеть, которой пользовались их соседи и родственники. Такие процессы, вызванные уже не бедностью, а собственно четкой экологической сознанием, происходят сейчас во многих развитых странах.
Другой «составляющей успеха» является то, что период Эдо - очень творческий, знаменитый своими изобретениями. Это была нация создателей и изобретателей. Важность обмена творческим опытом и инновациями, которые возникают, когда большинство людей в обществе заняты художественным промыслом, обычно недооценивается.
В случае Японии в каждой семье могли быть ткачи, мастера по плетению, резчики по дереву и камню, садоводы, травники, кулинары. Они использовали очень мало из того, что называется «машинной технологией», занимаясь прежде всего ручным трудом: можно сказать, что японский опыт явил миру такой уровень качества, которого Запад достиг только с помощью техники.
Кроме этого, этика профессиональных ремесленников - ткачей, гончаров, кузнецов, изготовителей бумаги, десятков других - способствовала установлению личного контакта между производителем и потребителем: они оба были заинтересованы в том, чтобы предмет находился в хорошем состоянии на протяжении всего периода использования.
Опыт Эдо, показывает, что политика правительств была наиболее эффективной, когда цели и принципы регулировались и внедрялись государством таким образом, чтобы поощрять поиск локального решения для каждого региона. Во многом такое локальное мышление и ответственность были главными условиями достижения самодостаточности и устойчивости в общенациональном масштабе.
Несмотря на достаточно активную национальную торговую сеть, каждый из феодальных поместий, на которые было разделено государство, был удивительно самодостаточным. Каждое село в имении должно было иметь такую же самостоятельность, как и каждая семья в деревне. В результате получалось то, что можно назвать «мозаичной экономикой». Правительство и торговцы больше зависели от финансов, в то время как сельские жители могли удовлетворять свои потребности, не касаясь денег, а используя «экономику дара», в которой избыток товаров циркулировал среди семей, вплоть пока каждая не получала все необходимое.
По иронии судьбы, большинство самураев низшего ранга попадали в зависимость от «экономики дара» - ведь их фиксированные доходы, выплачивались рисом, обесценивались за счет инфляции. Оказавшись без пищи, они постепенно были вынуждены превратить свои городские «сады для созерцания» на огороды, а поскольку им запрещалось продавать свою продукцию на рынках, были вынуждены передавать излишки в сеть, которой пользовались их соседи и родственники. Такие процессы, вызванные уже не бедностью, а собственно четкой экологической сознанием, происходят сейчас во многих развитых странах.
Другой «составляющей успеха» является то, что период Эдо - очень творческий, знаменитый своими изобретениями. Это была нация создателей и изобретателей. Важность обмена творческим опытом и инновациями, которые возникают, когда большинство людей в обществе заняты художественным промыслом, обычно недооценивается.
В случае Японии в каждой семье могли быть ткачи, мастера по плетению, резчики по дереву и камню, садоводы, травники, кулинары. Они использовали очень мало из того, что называется «машинной технологией», занимаясь прежде всего ручным трудом: можно сказать, что японский опыт явил миру такой уровень качества, которого Запад достиг только с помощью техники.
Кроме этого, этика профессиональных ремесленников - ткачей, гончаров, кузнецов, изготовителей бумаги, десятков других - способствовала установлению личного контакта между производителем и потребителем: они оба были заинтересованы в том, чтобы предмет находился в хорошем состоянии на протяжении всего периода использования.
 |
|
Один из знаменитых японских художников периода Эдо - Рюрюкйо Синсай в серии из трех гравюр-суримоно изобразил девушек, развлекаются. Но если собрать триптих вместе, становится понятным общий замысел: девушки не говорят, не слышат и не видят. |
Изготовление любого товара во многих случаях означало, что между людьми устанавливается долгосрочный связь, и эта связь приносила радость и обоюдную благодарность.
Традиционная эстетика против «машинной»
 |
|
Kitagawa Utamaro (Japanese, 1753-1806).
|
Те или иные наши бытовые предпочтения отражают, с одной стороны, изменения в ценностях, с другой - этим изменениям способствуют. Переход к массовому производству и общества потребления произошел в результате бурного развития машинного производства; этот переход был одновременно и повсеместным, и неожиданным. В то же время, ручная работа ремесленников не исчезла. Большинство из нас давно приняли эстетику массового производства (кто же не любит IKEA), хотя мы и не слишком задумываемся над этим. Автомобили, техника, мебель, всякое принадлежности - большинство из этих вещей не могла бы появиться, если бы наши предки не приняли «машинную эстетику» сто пятьдесят лет назад.
Но многое прониклось и из традиционного ремесла, в частности японского. Вспомним возникновения модернизма в искусстве: именно когда Япония открылась миру в 1868 году, западные художники были поражены тем, что увидели, и ввели японскую эстетику в каждую область: в композицию и цвет живописи; в низкий профиль крыш и открытое пространство в архитектуре; в простой, минималистичный стиль мебели. Ведь именно японцы одними из первых начали видеть красоту в ее функциональном выражении.
В японском языке есть слово iriai, которым определяются отдельные участки окружающей среды. С определенной натяжкой, iriai можно перевести как «общественное достояние», и оно касается тех частей жизненного пространства, для которых закон требует определенной уважения, которые простираются за пределами порога дома и за личные владения, на которые человек имеет право пользования, однако не для производства товаров или оказания услуг, а для поддержки собственного существования.
Закон, устанавливающий «общественное достояние» на пространство, был обычно негласным. Это был неписаный закон не потому что люди не хотели его записывать, а потому что он защищал реальность, слишком сложную, чтобы укладываться в параграфы. Закон общественного достояния регулировал право на доступ к окружающей среде, право ловить рыбу, охотиться, пасти скот, собирать хворост и лекарственные травы в лесу.
Но многое прониклось и из традиционного ремесла, в частности японского. Вспомним возникновения модернизма в искусстве: именно когда Япония открылась миру в 1868 году, западные художники были поражены тем, что увидели, и ввели японскую эстетику в каждую область: в композицию и цвет живописи; в низкий профиль крыш и открытое пространство в архитектуре; в простой, минималистичный стиль мебели. Ведь именно японцы одними из первых начали видеть красоту в ее функциональном выражении.
В японском языке есть слово iriai, которым определяются отдельные участки окружающей среды. С определенной натяжкой, iriai можно перевести как «общественное достояние», и оно касается тех частей жизненного пространства, для которых закон требует определенной уважения, которые простираются за пределами порога дома и за личные владения, на которые человек имеет право пользования, однако не для производства товаров или оказания услуг, а для поддержки собственного существования.
Закон, устанавливающий «общественное достояние» на пространство, был обычно негласным. Это был неписаный закон не потому что люди не хотели его записывать, а потому что он защищал реальность, слишком сложную, чтобы укладываться в параграфы. Закон общественного достояния регулировал право на доступ к окружающей среде, право ловить рыбу, охотиться, пасти скот, собирать хворост и лекарственные травы в лесу.
 |
|
Takagi Haruyama - иллюстратор (1803-1868)эпохи Эдо. О нем не сохранилось никаких биографических данных, но зато остались его замечательные иллюстрации, в частности изображения животных. |
Источники:
- Thomas Daniell . Houses and Gardens of Kyoto
- Jennifer Mitchelhill , David Green . Samurai Castles : History / Architecture / Visitors ' Guides
- Azby Brown . Just Enough : Lessons in Living Green from Traditional Japan (2010)
- Azby Brown . The Genius of Japanese Carpentry (1995)
- Azby Brown . Small Spaces (1996)
- Ivan Illich . Toward a History of Needs (1978)
- David Strong and Victoria Burrows . A Whole-System Approach to High-Performance Green Buildings
- Nilson Ariel Espino . Building the Inclusive City : Theory and Practice for Confronting Urban Segregation
- Tony Hall . The Robust City
- Sustainable Urban Design : An Environmental Approach , 2nd Edition by Adam Ritchie ( Editor ), Randall Thomas (Editor)
Рrostranstvo