Африканец, остановивший оспу в Америке, и другие рабы, вошедшие в историю

Эйр Кроу. Рабы, ожидающие продажи.

Ричмонд, Вирджиния. 1861

Хотя рабство давно отменили в большинстве стран и теперь мы жалеем невольников прошлого, а не презираем их, всё же отзвуки представления о том, где и чьё место в жизни и истории, живы до сих пор. Многим людям трудно принять, что роль невольников была очень существенна для развития (в том числе научного и гуманистического!) тех культур, которые им довелось обслуживать, и трудно представить, что рабы могли как-то влиять на историю. А тем не менее, есть множество исторических свидетельств.

Африканец Анисим

В восемнадцатом веке, как известно, от оспы стали активно прививать везде, где жили представители европейских наций. В американских штатах начало этому положил, например, священник по имени Коттон Матер. Помимо этого, он известен как инициатор процесса против Салемских ведьм и человек, который ведьм и еретиков видел везде. Но к оспе и вакцинации он отнёсся всё же здраво. Однако придумал вакцинировать не Матер, и узнал о способе предотвращения болезни он не через переписку с британскими коллегами — они тогда сами такого не знали. О том, как привиться от страшной болезни, которая тысячами обезображивала, ослепляла, убивала людей, ему рассказал его чернокожий раб Анисим.

Кадр из фильма «Амистад»

Поскольку Анисим считался фигурой незначительной (всего-то навсего спас белых американцев от эпидемии и научил их прививаться), то о нём известно мало. В 1706 году его подарили Матеру к какому-то случаю благодарные прихожане, сопроводив словами, что парень умный. Матер поинтересовался, болел ли Анисим (это не настоящее имя раба, так его назвали рабовладельцы) оспой, и Анисим — поскольку не знал слов вроде «прививка» - ответил «и да, и нет». А потом рассказал, что в его родном племени короманти заражают только руку.

За четыре года до того Бостон на треть выкосила очередная эпидемия, так что информация о прививке и том, как её делают, оказалась очень ценной. Матер развил большую активность, чтобы ввести прививку от оспы в общую практику, и в результате возвеличили именно его — хотя источник своего знания преподобный не скрывал. Но не раба же чествовать, правда?

Римлянин Патрик

А вот другого раба чествуют фактически везде, где есть ирландцы. Речь идёт о святом Патрике, этническом римлянине, которого похитили из Британии в рабство. Молодость он провёл пастухом в чужих для него краях, потом принял крещение и начал проповедовать. Считается, что именно он крестил Ирландию — хотя, конечно, отдельные христиане на острове были и до него.

Ирландская христианская культура долго была передовой в Европе, и, когда по Европе прошла чума, опустошая монастыри, ирландские миссионеры и просто монахи массово поспешили на континент, чтобы удержать там христианство. Помимо того, что они справились со своей миссией, стоит сказать, что они подняли христианскую художественную и духовную культуру материка на новый уровень.

Святой Патрик

с трилистником как символом Святой Троицы в руке

Мексиканка Малиналь

Одни мексиканцы её почитают, другие — презирают, но ясно одно: Малиналь, она же донья Марина, оказалась одной из ключевых фигур в переходе Мексики под испанское владычество.

Девочка из знатного рода небольшого племени, она оказалась в рабстве в юном возрасте. Позже её перепродавали не раз. Благодаря красоте и уму ей удалось оставаться в категории наложниц, а не, например, добывать деньги для своего хозяина проституцией или вкалывать до упада в полях, но участь свою она находила несладкой и к соотечественникам относилась с неприязнью.

Её мытарства закончились на том, что её подарили — среди разного рода предметов — Кортесу, завоевателю Мексики. Он стал её последним хозяином — и ей снова пришлось пройти через его постель.

У испанцев Малиналь приняла крещение и получила обещание, что станет свободной женщиной и женой уважаемого человека, если поможет им в переговорах и даст все нужные сведения. Дело в том, что к тому времени Малиналь выучила все нужные манеры и распространённые языки, а также, будучи наблюдательной, хорошо понимала политическую обстановку в Мексике, знала, кто в каких состоит отношениях, в чём силён и в чём слаб.

Как формировались представления и знания людей о крови

Рисунок в статье Джеймса Бланделла

«Наблюдения при переливании крови», 1829 год

Зачем наши предки литрами пускали друг другу кровь и как лечились от малокровия? Какое отношение реалистичное изображение ран Христа имеет к еврейским погромам? Чем заканчивались первые опыты по переливанию крови? И на что опирался автор романа «Дракула»?

Казалось бы, для современного человека, принадлежащего к европейской культуре, кровь — это всего лишь биологическая жидкость с набором опреде­ленных свойств и характеристик. На самом деле такой утилитарный взгляд, как правило, свойственен тем, кто имеет медицинское или есте­ственно-научное образование. Для большинства людей никакие школьные уроки анатомии не способны отменить или нейтрализовать мощные симво­лические смыслы, которыми кровь наделяется в культуре. Некоторые мифы, связанные с кровью, уже вышли из обихода, и мы лишь видим их следы в религиозных запретах и терминах родства, в языковых метафорах и поэти­ческих формулах, в пословицах и фольклоре. Другие мифы возникли совсем недавно — и продолжают возникать на наших глазах.

Кровь как гумор

Античная медицина — а вслед за ней арабская и европейская — считала кровь одной из четырех кардинальных жидкостей, или гуморов, наряду с желтой и черной желчью и флегмой. Кровь представлялась самой сбалансированной телесной жидкостью, горячей и влажной одновременно, и отвечала за сан­гвинический темперамент, наиболее взвешенный. Богослов XIII века Винцент из Бове прибегал к поэтическим аргументам и цитировал Исидора Севиль­ского, чтобы доказать сладость крови и ее превосходство над прочими гуморами: 

«На латинском кровь (sanguis) называется так, поскольку она сладка (suavis)… те, в ком она преобладает, любезны и обворожительны» .

До определенного времени болезни считались следствием нарушения гармо­нии жидкостей в организме. Кровь была опасна скорее своим избытком, чем недостатком, и дошедшие до нас документы с историями больных гораздо чаще говорят о полнокро­вии, чем о малокровии.

Некоторые историки связы­вают «болезни избытка» с экономи­ческим и социальным статусом больных, ведь к врачам могли обращаться лишь состоятельные люди, тогда как простона­родье лечилось у других специалистов и от других болезней. В свою очередь, излишнее полнокровие таких больных объяснялось их образом жизни и чересчур изобильной пищей.

Схема кровопускания из «Книги природы»

Конрада Мегенбергского. 1442–1448 годы

Cod. Pal. germ. 300 / Universitätsbibliothek Heidelberg

Схема кровопускания у лошади.

Индийская миниатюра. XVIII век

Wellcome Collection

Врач готовится к кровопусканию.

Копия картины Рихарда Бракенбурга. XVII век

Wellcome Collection

Кровопускание из ноги.

Неизвестный художник по рисунку Оноре Домье. XIX век

Wellcome Collection

Монахиня пускает кровь больной. Гравюра

Wellcome Collection

Инструменты для кровопускания. XVIII век

Wellcome Collection

Основные лечебные манипуляции гуморальной медицины были нацелены на выведение лишних жидкостей наружу. Врачи прописывали своим подопечным желчегонные и потогонные отвары, нарывные пластыри и кровопускания. Арабские и европейские медицинские трактаты сохранили схемы человеческого тела с подробными указаниями, откуда следует пускать кровь при различных заболеваниях. При помощи ланцета, пиявок и банок хирурги и цирюльники (именно они, занимавшие более низкое место в иерархии медицинских профессий, непосредственно выполняли врачебные рекомендации) извлекали чашками и тарелками кровь из рук, ног и затылка.

С середины XVII века веносечение периодически вызывало сомнения и критику, однако полностью оно не исчезло даже после распространения биомедицины и ее официального признания. Другие практики, связанные с гуморальными представлениями о крови, в ходу до сих пор — от «разогре­вающих» горчичников или гусиного жира при простуде до банок, которые широко использовались в советской медицине и советских же практиках самолечения. В современной биомедицине банки считаются то ли плацебо, то ли альтернативной техникой, но в Китае и Финляндии они по-прежнему сохраняют репутацию укрепляющего, расслабляющего и обезболивающего средства.

Для восполнения недостатка крови использовались другие средства. Галенова физиология  помещала центр кроветво­рения в печень, где пища перерабаты­валась в телесные жидкости и мышцы, — таких взглядов европейские медики продолжали придерживаться примерно до XVII века. Кроме того, существовало представление о так называемом «нечувствительном испарении», которое можно условно отождествить с кожным дыханием.

Эту доктрину, восходящую к греческим сочинениям, сформулировал в начале XVII века падуанский врач, корреспондент Галилея Санторио Санторио. С его точки зрения, через кожу незаметно для человека испарялась внутренняя влага, извлекаемая телом из пищи и напитков. В обратную сторону это тоже работало: раскрывшись, кожные и внутренние поры («скважины») впитывали наружные частицы воды и воздуха. Поэтому недостаток крови предлагалось восполнять питьем свежей крови животных и людей и ваннами из нее же. Например, в 1492 году ватиканские медики тщетно пытались вылечить папу Иннокентия VIII, давая ему питье из венозной крови трех здоровых юношей.

Кровь Христова

Якопо ди Чоне. Распятие.

Фрагмент. 1369–1370 годы

National Gallery / Wikimedia Commons

Гертген тот Синт Янс. Муж скорбей.

Около 1485–1495 годов

Museum Catharijneconvent / Wikimedia Commons

Рядом с прагматическими представлениями о крови как гуморе существовала разветвленная символика крови, соединявшая языческие и христианские воззрения. Медиевисты отмечают, что казнь через распятие приводила к смерти от удушья и обезвоживания, но не от потери крови, и в раннем Средневековье это было хорошо известно.

Паразит, упомянутый в Библии — Ришта

Католический святой Рох

Католический святой Рох считается покровителем всех, кто страдает от тяжёлых заболеваний. Согласно преданию, он сам переболел чумой, так что о мучениях и боли знает не понаслышке.

Святого Роха изображают молодым сильным мужчиной, пораженным каким-то странным недугом — из ноги у него торчит нечто, похожее на нить.

На самом же деле, картина, написанная неизвестным итальянским художником в середине 15 века, является самым ранним из всех известных изображений дракунулеза —так же известного под названием «ришта».

Болезнь представляет собой заражение самкой паразитического круглого червя и доставляет немало неудобств человеку.

Родиной паразита является Африка. Заражаются им незаметно, а о наличии в организме узнают спустя год, когда червь откладывает яйца и начинает свой путь наружу.

Уникальные бактерии пустыни Атакама в Чили

Высушенная в Чили пустыня Атакама когда-то считалась мертвой зоной, но в ней скрываются огромные богатства, которые могут помочь нам справиться с серьезной угрозой здоровью людей. Сложно представить это, глядя на эти пустынные пейзажи.

Казалось бы, как могут быть связаны между собой борьба с различными заболеваниями и самая засушливая пустыня в мире? Но если верить Майклу Гудфеллоу, микробиологу из Университета Ньюкасла, именно экстремальные условия этой пустыни могут помочь людям.

Роль пустыни

Ученые считают, что благодаря суровым условиям жизни у живых организмов формируются соответствующие механизмы адаптации. По мнению Гудфеллоу, бактерии в такой агрессивной среде выживают за счет создания новых химических структур, которым можно было бы найти применение в медицине.

В 2008 году он получил образцы почвы, взятый из самого засушливого района пустыни, где осадки на выпадали на протяжении сотен тысяч лет. К удивлению ученого, в этих образцах была обнаружена разнообразная популяция бактерий, что послужило толчком для десятилетнего исследования микроорганизмов пустыни.

Научные исследования

Больше всего внимание ученых привлекли спор-продуцирующие актинобактерии. Они выделяют органические химические соединения, которые являются вторичными метаболитами, обеспечивающими защиту от других микроорганизмов. Это не первое открытие подобного рода. Аналогичные свойства были обнаружены у streptomyces griseus. Вырабатываемое ими химическое вещество послужило лекарством от туберкулеза.

Особенности открытия

Обнаруженные пустынные актинобактерии, изучением которых занимался Гудфеллоу со своими коллегами, также вырабатывают полезные химические вещества. Согласно результатам исследований, полученным в 2018 году, было выделено 46 новых молекул со свойственными им антибиотическими, противовирусными или противоопухолевыми свойствами. То есть благодаря пустыне можно создать новые антибиотики.

Жизнь на грани

Места, подобные Атакаме, ученые называют «экстремобиосфера». Это области с высоким уровнем засушливости, ультрафиолетового излучения, pH или давления, где жизнь практически невозможна. В подобных местах ученые обнаруживают бактерии, которые умудряются выживать в условиях, которые на первый взгляд совершенно непригодны для жизни. Подобные открытия были сделаны на дне Марианской впадины, где давление в 700 раз больше, чем на поверхности. Или под толщей 400-метрового льда Антарктики.

Помощь бактерий

Благодаря этим исследованиям изменились взгляды ученых на выживаемость в экстремальных условиях. Кроме того, особый интерес к этому вопросу связан с ростом устойчивости микроорганизмов к используемым антибиотикам.

Анатомические опыты Хуана Гатти

Аргентинец Хуан Гатти (Juan Gatti) прежде всего известен публике как фотограф и графический дизайнер, часто сотрудничающий с культовым испанским режиссером Педро Альмодоваром. В свое время он был арт-директором Vogue Italia и приглашенным фотографом для календаря Pirelli. Но мало кто знает, что Хуан Гатти является еще и потрясающим иллюстратором. Его красочная серия работ  "Естественные науки" с человеческими телами, где видны каждая пульсирующая артерия и вена, экзотическими животными и растениями напоминает райский сад, в котором человек находится в гармонии с природой и самим собой.

Коллекция Ханса Принцхорна: художественное творчество душевнобольных

В 1922 году немецкий психиатр Ханс Принцхорн опубликовал книгу «Художественное творчество душевнобольных». Эта работа стала знаковой в истории научных исследований, посвященных связи между психическим заболеванием и творческими способностями.

Постичь эту сложную и неоднозначную связь пытались многие ученые. Например, за год до выхода книги Принцхорна, свет увидела монография швейцарского психиатра Вальтера Моргенталера «Искусство душевнобольных», рассказывающая о жизни и творчестве его подопечного Адольфа Вёльфли, страдавшего шизофренией.

Вместе с тем исследование Ханса Принцхорна было первым в своем роде. В передовых кругах того времени, прежде всего, творческих, оно пользовалось огромной популярностью. Такие художники-авангардисты, как Пауль Клее, Макс Эрнст и Жан Дюбюффе высоко оценили выводы, представленные в работе Ханса Принцхорна «Художественное творчество душевнобольных» (Bildnerei der Geisteskranken), доступной на сайте университетской библиотеки Гейдельберга.

«Ангел-мститель», карандаш

В 1940-х годах Жан Дюбюффе, вдохновившись книгой Принцхорна, стал основателем направления Ар Брют (франц. Art brut – грубое, сырое искусство), наряду с близким ему искусством аутсайдеров отвергающего красоту и гармонию. Оба течения продолжают привлекать к себе интерес и в настоящее время.

Жизнь Ханса Принцхорна отличалась разнообразием. Будущий психолог родился в Вестфалии в 1886 году. Прежде чем посвятить себя науке о душевном здоровье человека, Ханс получил отличное гуманитарное, а затем и искусствоведческое образование: он изучал философию, историю искусств и даже вокальное искусство в Лондоне. В 1919 году Принцхорн обратился к изучению медицины и психиатрии. В психиатрической клинике Гейдельберга он начал своё исследование, которое заключалось в наблюдении за пациентами и анализе их творчества.

Со временем ученый создал коллекцию, включающую более 5000 картин, рисунков и резных фигурок, собранных в различных психиатрических больницах Гейдельберга и его окрестностей. В основном их авторы имели диагноз «шизофрения». На основании научного анализа этого необычного архива и была написана его книга «Художественное творчество душевнобольных».

«Абстрактно-декоративная игра», карандаш

Устанавливая связь между психическим заболеванием и образным мышлением душевнобольных, Ханс Принцхорн разработал свои тезисы. Он выделил шесть основных импульсов, стимулирующих возникновение художественного образа: желание выразить себя, игра, потребность что-то украсить (декоративность), стремление что-то упорядочить, склонность к подражанию и потребность в символах.

Для Ханса Принцхорна создание образа обусловлено сильным желанием человека оставить некий след: 

«Когда мы покрываем лист бумаги каракулями, когда ребенок раскладывает разноцветную гальку на своем пироге из грязи или когда мы сажаем цветы в наших садах – общим для всех этих совершенно разных видов деятельности является обогащение внешнего мира элементами восприятия».

Подобно потребности человека в деятельности, такой неустранимый психологический факт, как стремление обогатить внешний мир элементами восприятия, подтверждает желание человека не пассивно вливаться в окружающий мир, а оставлять следы своего существования за рамками целенаправленной деятельности. 

Ханс Принцхорн

Книга вызвала резонанс не только в медицинских кругах, но и в мире искусства. Интерес к ней стал отражением изменившегося отношения к «высокому искусству», претендовавшему на первенство в мире творчества. Исследование Ханса Принцхорна предоставило право голоса ранее обездоленным: тем, кто находился в заключении, кого считали безумными, кто страдал от нищеты, не имел образования, – тем самым изгоям и отщепенцам, о которых вообще не принято думать, говоря о творчестве.

«Женщина в парике», карандаш

Вместе с тем, в исследовании есть нечто зловещее. Ханс Принцхорн идентифицировал стиль, который спустя десятилетие, с ростом национал-социализма в Германии, будет назван «Entartete» («дегенеративный»). Такие работы отличались от «истинного генотипа» мифической «немецкости» – нормальности, генетической избранности. В 1937 году в Мюнхене и других городах были проведены выставки, экспонирующие эти «дегенеративные» работы.

Художники, такие как Пауль Клее и Василий Кандинский, были представлены наряду с сотнями других, в числе которых были и пациенты доктора Принцхорна. По утверждению историка искусства Стефани Баррон, «четвертая часть иллюстративных страниц в буклете содержала репродукции работ пациентов психиатрических клиник, взятых из знаменитой коллекции Принцхорна».

Рисунки душевнобольных и работы художников-авангардистов были приравнены организаторами выставки и объявлены патологией. Тем не менее мероприятие привлекло миллионы посетителей, а вскоре за этим последовали разгул политической цензуры, преследования и репрессии в огромных масштабах.

Огромный архив рисунков и картин, собранный Хансом Принцхорном, остается свидетельством силы духа ученого, не побоявшегося предоставить право слова тем, кто его лишен. Взглянуть на образы, созданные душевнобольными людьми, – это значит позволить этим голосам снова зазвучать, чтобы передать широкий спектр человеческих эмоций и переживаний, которые преданы забвению и похоронены историей.

«Декоративно-символический рисунок», карандаш

«Вандомская колонна», карандаш

«Аллегорически-символическая работа», акварель

«Ecce Homo» (с лат. «Вот человек»), карандаш

«Аллегорический рисунок», карандаш

Лимон — верный друг морехода

Начиная с эпохи Великих географических открытий самым
страшным бичом для мореходов была цинга

Начиная с эпохи Великих географических открытий самым страшным бичом для мореходов была цинга. Этот ужасный враг унёс невообразимое количество человеческих жизней. Почти три четверти моряков, погибших от болезней в эпоху паруса, стали жертвами именно цинги. Нельзя сказать, что врачи не пытались ничего предпринять, однако бытовавшее учение о «четырёх гуморах» вынуждало их лечить страдавших от нехватки витамина С моряков кислотой. Когда стало ясно, что даже представления об истоках болезни неверны, а бег по палубе с пушечным ядром не приносил страдальцам исцеления, выход из сложившейся ситуации пришлось искать опытным путём.

Жак Картье и «дерево жизни»

Мореплаватели близко познакомились с цингой во время экспедиции Васко да Гамы в Индию, когда на пути к мысу Доброй Надежды в 1498 году португальцы потеряли до 55 человек из 170 членов экипажа. В отчаянии командующий заставлял своих матросов втирать мочу в дёсны и пить её, но к вони гнилых зубов не прибавилось ничего, кроме запаха мочи. В кругосветной экспедиции Магеллана в 1519 году зафиксировано 19 смертей от цинги, ещё 30 человек тяжело заболели скорбутом — так иначе называется цинга. В 1536 году Жак Картье во время своего второго вояжа к реке Сент-Лоуренс в Северной Америке также столкнулся с этой мучительной болезнью. Вот как он её описывал:

«Упомянутая неизвестная болезнь начала распространяться среди нас после самых странных симптомов, о которых мы вообще никогда прежде не слышали. Сначала потеря сил, потом — становящиеся чёрными, как уголь, сухожилия. По всей коже шли пятна фиолетового цвета, дыхание наше становилось зловонным, вязким, дёсны опухали, зубы вываливались».

Сражённые цингой моряки.
Иллюстрация Гюстава Доре

К середине февраля из 110 человек только десять оставались здоровыми, восемь умерли, 50 находились в очень тяжёлом состоянии.

«Наш капитан, видя наши страдания, потребовал, чтобы мы очистились душой и подготовились к самой истовой молитве. Он прибил крест с изображением Христа к большому дереву, собрал нас вокруг него и заставил молиться, а части колонистов приказал в этот момент палить из пушки поверх наших голов, чтобы очистить воздух и разбудить Господа.

Мы усердно молились, но наутро умер ещё один из нас — 22-летний Филипп Рожемон. Капитан в отчаянии приказал нам принести его тело и вскрыть, чтобы понять природу болезни. Из вскрытого тела вылилось примерно три галлона абсолютно чёрной жидкости, мы видели, что лёгкие умершего были размером не более чем с кулак, все внутренности подёрнуты тёмными нитями, а мясо отливало синевой. Кости даже от небольшого усилия ножа просто крошились в порошок.»

Через неделю на ногах относительно здоровыми из ста человек осталось только трое. Индейцы, которые встретили путешественников в этих местах, также начали страдать от цинги. Больные кричали, что это Господь их покарал за грехи. Туземцы сокрушались: зря они пустили чужеземцев, ибо Отец Земли наслал на них непонятную болезнь, от которой люди гниют заживо. Спасло и заболевших аборигенов, и колонистов другое индейское племя, которое принесло им веточки туи (аннеды). Картье позже прозвал то растение «деревом жизни».

«Прошло 10 или 12 дней, как мы начали поправляться. Сухожилия почувствовали былую силу, пятна на теле начали исчезать, мы почувствовали, что дело идёт на лад. Дерево было столь целебным, что 5 или 6 моряков наших, страдавшие последние годы от сифилиса, вместе с выздоровлением излечились и от него».

Эпидемия обошлась французам в 25 умерших из 110 человек. Можно сказать, повезло. Ещё день–два — и можно было бы просто считать выживших.

Испанское ноу-хау

Интересное решение проблемы цинги было найдено в испанском флоте Нового времени. Знаменитый адмирал дон Альваро де Базан продавил через короля Филиппа II решение о введении в рацион испанских моряков сладкого картофеля — батата. 150 г батата обеспечивают половину суточной потребности организма в витамине С. Соответственно, испанцы, при прочих равных, болели цингой гораздо меньше, чем их соперники. В те времена батат стоил довольно дорого, считался женским афродизиаком и был модным продуктом. Отцы святой церкви признавали его продуктом нечистым, и испанская инквизиция всерьёз рассматривала вопрос о запрете батата, поскольку церковные медики вообразили, что он вызывает сифилис. Один французский архиепископ вообще заявил:

««С учётом того, что картофель является пагубным веществом, использование которого может привести к заболеванию проказой, настоящим запрещается, под страхом штрафа, выращивать его».

Больные цингой в плавании.
Иллюстрация Гюстава Доре

Базан всё же смог отстоять своё мнение. Причём отстаивал он его весьма оригинально. Поскольку батат считался женским афродизиаком, Базан язвительно заметил, что в его командах одни мужчины, и на них батат не действует. Ну а если на кого-то и подействует, так, опять-таки, спасибо продукту, ибо скрытых содомитов-нечестивцев надо уничтожать во благо святой матери церкви. Стоит заметить, что испанцы на кораблях ели и картофель, и батат сырыми.

Спасительный лимон, кислота и бег с пушечным ядром

И всё-таки главным спасением от цинги стали не туя и не батат, а лимон. Целительные качества лимона против скорбута были известны с незапамятных времён. Первую монографию о свойствах лимона в борьбе с цингой написал арабский врач Ибн-аль-Бейтар в 1227 году. В Европе перевод этого труда появился в Париже лишь в 1602 году. Правда, в трактате речь шла не о борьбе с цингой при помощи плодов, а о профилактике полости рта семенами лимона, кожурой и соком.

Первые лимоны и апельсины попали в Англию в 1290 году, но о свойствах лимонов с лечении скорбута английские врачи не знали до XVII века. Например, доктор времён Непобедимой Армады Уильям Клоус рекомендовал лечить цингу с помощью листьев жерухи — водяного кресса. Жеруха действительно содержит 43 мг витамина С на 100 г продукта. Проблема в том, что при сушке полезные качества теряются, а насытить организм витамином С может только свежая трава.

Диагноз по картине: какая болезнь была у Кристины

Christina's World, Andrew Wyeth, 1948

Museum of Modern Art

Американский врач поставил диагноз героине известной картины американского художника Эндрю Уайета «Мир Кристины». Свои выводы он подготовил для презентации на 23-й ежегодной Исторической клинико-патологической конференции, проводимой Мэрилендским университетом.

Эндрю Уайет в возрасте 90 лет (2007)

Изображенная на картине соседка художника Энна Кристина Олсон (Anna Christina Olson) с детства страдала прогрессирующим неврологическим расстройством. В подростковом возрасте она часто спотыкалась и падала, а к 26 годам не могла пройти больше трех-четырех шагов без посторонней помощи и пользоваться пальцами рук. После 50 лет она не могла стоять и утратила чувствительность в кистях и стопах. Олсон умерла в 1968 году в возрасте 74 лет.

Живший по соседству Уайет неоднократно изображал ее на своих полотнах. Наиболее известным из них стала картина «Мир Кристины», написанная в 1948 году — одно из самых знаменитых произведений американской живописи середины ХХ века. Во время создания картины Олсон было 55 лет, и вместо нее художнику позировала его жена Бетси.

Марк Паттерсон

Согласно распространенной точке зрения, Олсон страдала от последствий полиомиелита, хотя при жизни диагноз ей поставлен не был. Марк Паттерсон (Marc Patterson), профессор неврологии, педиатрии и медицинской генетики Клиники Мэйо и главный редактор Journal of Child Neurology, ознакомился с медицинскими записями женщины, сохранившимися свидетельствами очевидцев и картинами Уайета. Он пришел к выводу, что с наибольшей вероятностью она страдала наследственной моторно-сенсорной нейропатией (болезнью Шарко-Мари-Тута), вызывающей атрофию периферических нервов с многослойными разрастаниями миелиновых оболочек, напоминающими по строению луковицу.

Путешествие в тайны сна

Глобальный проект государственной важности

Писательница Вирджиния Вулф считала его «сокращающим радости жизни», однако волей-неволей треть нашего бытия протекает в этом непродуктивном и беззащитном состоянии, имя которому – сон. Почти все животные, будь то млекопитающие, мухи или нематоды, проводят жизнь в чередовании фаз бодрствования и сна. Почему мы спим? Что такое дремота? Ответы на эти, казалось бы, простые вопросы, будут достойны Нобелевской премии.

Раскрыть загадки сна – миссия Международного института интегративной медицины сна (IIIS), которой руководит Янагисава Масаси, профессор университета Цукуба. Деятельность Института посвящена исследованиям в сфере фундаментальной науки о сне. В 2012 году Министерство образования, культуры, спорта, науки и технологии Японии присвоило Институту статус исследовательского учреждения высочайшего в мире уровня (WPI) и предоставило 10-летний грант на исследования с ежегодной суммой в размере 600 миллионов йен. В Институте трудятся около 200 учёных со всего мира.

Есть немало заболеваний, связанных со сном, таких как синдром апноэ во сне, которые необходимо лечить, и существует множество центров клинической сомнологии, а базой для всей науки о сне являются именно фундаментальные исследования. В этом смысле IIIS стал уникальным учреждением, поставившим перед собой амбициозную задачу – дойти до самой сути такого загадочного явления, как сон.

Орексин – ключ процессов сна и бодрствования

Поводом для начала полномасштабных исследований сна послужило открытие орексина в 1998 году. Орексин – это вещество, связанное с переключением фаз сна и бодрствования, и отвечающее за сохранение человеком бодрствующего состояния.

Стереоскопия Леонардо да Винчи

Леонардо да Винчи. Спаситель мира. около 1499 года.

Вы уже  читали* про диагнозы бедной Лизы Джокондо, которую исследователи никак не могли оставить в покое и находили у нее все новые и новые беды со здоровьем. Теперь ученые взялись и за самого автора произведения – Леонардо да Винчи. Покусился на святое офтальмолог, который нашел у мэтра … косоглазие.

У Леонардо да Винчи, по всей вероятности, было прерывистое расходящееся косоглазие, говорится в JAMA Ophthalmology. К такому выводу пришел британский офтальмолог, изучив шесть картин, рисунков и скульптур художника. При этом заболевание могло помогать художнику в работе, так как расходящееся косоглазие ассоциируется с хорошим стереоскопическим зрением.

При косоглазии один или оба глаза при взгляде на объект отклоняются от центральной оси. 

При этом со стороны видно, что роговицы расположены несимметрично по отношению к углам или краям век. Различают несколько видов этого заболевания, в том числе расходящееся косоглазие (экзотропию), когда роговица направлена к краю глаза. Косоглазие может быть прерывистым, то есть иногда оно проявляется, а иногда человек может выровнять глаза.

Некоторые известные художники, например Рембрандт, Дюрер и Дега, страдали косоглазием. 

Нобелевские лауреаты: отец сосудистого шва Алексис Каррель

Алексис Каррель

О том, как занятие вышивкой и убийство президента довело до Нобелевской премии, но не уберегло от нацистских убеждений, рассказываем в сегодняшней истории нобелевских лауреатов.

Алексис Каррель
Родился 28 июня 1873 года, Сент-Фуа-де-Лион, Франция
Умер 5 ноября 1944 года, Париж, Франция
Лауреат Нобелевской премии по физиологии или медицине 1912 года. 
Формулировка Нобелевского комитета: «За признание работы по сосудистому шву и трансплантации кровеносных сосудов и органов».

Наш герой родился во французском Лионе. Его отец, Алексис Каррель-Биллиард был заводчиком, производил и продавал шелк. Мать Алексиса-младшего, Анна-Мария, родила мужу трех детей, старшим из которых был будущий нобелевский лауреат, а затем и воспитала всех их, потому что вскоре после рождения третьего ребенка отец умер.

Первое образование, которое получил Каррель, было религиозным, поскольку Анна-Мария была истово верующей. Образование продолжилось в иезуитском колледже. Учился Каррель не очень хорошо, но зато у него был дядя со склонностью к химическим опытам и вскрытию мертвых птиц. Видимо, это так потрясло мальчика, что уже в 12 лет Алексис решил стать врачом.

Оканчивал Каррель сразу два вуза, получив бакалавра по литературе в Лионе и по медицине в Дижоне. Впрочем, степень доктора медицины он все-таки получил в родном городе, в университете которого и работал прозектором, делая вскрытия.

24 июня 1894 года французский президент Мари Франсуа Сади Карно произносил торжественную речь на выставке в Лионе. Когда Карно отъезжал с мероприятия, к его карете подскочил итальянский анархист Санте Казерио и ударил президента ножом. Вскоре после полуночи Карно скончался: нож задел артерию, и лучшие хирурги Франции ничего не смогли сделать. 21-летнего Карреля эта история поразила до глубины души. Он начал искать способы сшивать сосуды. И начал… с вышивки: чтобы овладеть техникой идеального шва, он освоил это, казалось бы, чисто женское занятие. Сразу же в таких тренировках Каррель использовал самые тонкие иглы и тончайшие шелковые нити. И постепенно у него начало получаться, а параллельно случались изобретения, которые потом вошли в историю медицины.

Покушение на Карно

Wikimedia Commons

Первое ноу-хау Карреля заключалось в том, что края разрезанных сосудов отворачивались наружу и сшивались так, чтобы с кровью контактировала только их внутренняя гладкая поверхность. Параллельно Каррель научился покрывать инструменты и нитки парафином. Обе эти меры помогали в борьбе с главной напастью сосудистой хирургии тех лет — образованием тромбов. Ведь любой фрагмент сосуда, любое загрязнение, попавшее в кровоток, могло привести к этому.

Следующая проблема была посерьезнее: очень сложно было шить по цилиндрической поверхности. И здесь Каррель принимает оригинальное решение — три натягивающих шва, которые превращали сечение сосудов в месте шва из круглого в треугольное. Чистая геометрия, но получить идеальный шов стало гораздо проще.

Три ядовитые книги в университетской библиотеке

Одна из ядовитых книг

Кто-то наверняка помнит смертоносную книгу Аристотеля, сыгравшую важную роль в сюжете романа «Имя розы», написанного Умберто Эко (Umberto Eco) в 1980 году. Отравленная безумным монахом-бенедиктинцем, книга сеет ужас в итальянском монастыре XIV века, убивая читателей, слюнявивших пальцы, чтобы было удобнее листать ядовитые страницы. Случалось ли что-то подобное в реальной жизни? Мог ли кто-то отравиться, листая книгу? Недавнее исследование позволяет ответить на эти вопросы утвердительно.

В библиотеке Университета Южной Дании (дат. Syddansk Universitet) мы обнаружили большую концентрацию мышьяка в обложках трёх редких книг XVI и XVII веков. Книги посвящены историческим событиям.

То, что данные книги ядовиты, было установлено с помощью серии рентгенофлуоресцентных анализов (микро-РФА). Эта технология показывает химический спектр материала, анализируя характерное «вторичное» излучение, которое идёт от материала при высокоэнергетичной рентгеновской бомбардировке. Микро-РФА широко используется в археологии и искусствоведении, например, при исследовании химических элементов керамики и картин.

Ярко-зелёный цвет

Причина, по которой мы взяли три редкие книги в рентгеновскую лабораторию, состояла в том, что на изготовление их обложек, как обнаружили сотрудники библиотеки, пошли фрагменты средневековых рукописей — возможно, копии текстов по римскому и каноническому праву. Европейские переплётчики XVI и XVII веков нередко использовали старый пергамент, и учёным это прекрасно известно.

Мы попытались определить, какие латинские тексты имеются на обложках, или, по меньшей мере, прочитать хотя бы некоторые слова. Но оказалось, что рукописные буквы старых текстов густо закрашены зелёной краской, чрезвычайно затрудняющей чтение. Потому-то мы и взяли книги в лабораторию. Идея была такая: с помощью микро-РФА проникнуть сквозь слой краски и в надежде сделать закрашенные тексты более читабельными для университетских исследователей изучить то, что под ним, — химические элементы чернил, например железо и кальций.

Однако рентгенофлуоресцентный анализ показал, что зелёный пигментный слой состоит из мышьяка. Этот химический элемент — одно из самых токсичных веществ, и его воздействие может привести к отравлению, раку и даже к смерти.

Последствия использования зелёного мышьяка

(из книги 1859 года).

Мышьяк (As) — повсеместно встречающийся металлоид. В природе мышьяк обычно связан с другими элементами, такими как углерод и водород. Такой мышьяк называют органическим. Опаснее неорганический мышьяк, который встречается в чистом виде и в соединениях. Токсичность мышьяка со временем не уменьшается.

В зависимости от типа и продолжительности воздействия мышьяк вызывает такие симптомы отравления, как тошнота, диарея, болезненные изменения кожи, раздражение лёгких, желудка, кишечника.