«Ложный Петр»: Пугачев как орудие дезинформации

Титульная страница книги «Le Faux Pierre III». 1775 год

© Коллекция Ольги Хорошиловой

О книге «Ложный Петр III» 1775 года

и роли в информационной войне XVIII века

Я поинтересовалась, попадалось ли ему когда-нибудь подобное издание? Антиквар ответил: «Книга редкая, но в Англии ее можно отыскать». Неуди­вительно, ведь, судя по титульной странице, ее опубликовали в Лондоне. Но, как оказалось, даже этой информации верить нельзя.

Разворот книги «Le Faux Pierre III». 1775 год

© Коллекция Ольги Хорошиловой

«Наш молодой авантюрист»

Речь в книге идет о Пугачеве. Но это вовсе не косматый чернобородый яицкий казак, который объявил себя Петром III и разжег крестьянскую войну, «ведо­мый ненавистью к крепостничеству и горячим желанием помочь народу», как писали советские историки. Этот Пугачев — не «бунташный казак Емелька» и не народный вождь. Он — благородный революционер, авантюрист плаща и шпаги. В нем гармонично сочетаются «добродетель и зло», «любовь к Отечеству и всякие пороки», у него ловко подвешен язык, он обожает приключения и прекрасно владеет холодным оружием.

В первых строках безымянный автор, господин F. S. G. W. D. E., называет Пугачева героем и сравнивает с Оливером Кромвелем. Эпиграф книги соответствующий:

«Преступления героя суть его добродетель». 

То есть читатель не должен судить строго бунтовщика, ведь герои по определению вершат добро, хоть оно часто бывает с кулаками.

После вступительного панегирика следует описание жизни Пугачева, почти полностью выдуманное и выполненное в духе авантюрных романов того времени. «Наш молодой авантюрист», как именует героя автор, знакомится с разбойником, который приводит его в тайный лагерь «в глубине могучего украин­ского леса, где воры основали свою столицу». Пугачев вскоре становится их предводителем. При этом ничто не мешает ему пересекать границы: под именем Занарди он совершает баснословный гран-тур по Европе с целью изучить традиции, нравы и быт живущих там народов. Кроме того, он пытается отыскать «настоящих людей-героев». И находит их — в его близкое окружение попадают господа с европейскими именами: Боаспре состоит при нем адъютантом и советником, а шайку разбойников возглавляет Скорондоно — эдакие бандиты из «Комеди Франсез».

Наконец, когда войско собрано, Пугачев начинает свой великий степной поход «за независимостью и свободой», которых так жаждал «его мятежный дух». Крестьянская война описана довольно увлекательно, а некоторые факты удивительно точны для авантюрного романа, например размер войска Пугачева: «Около ста тысяч людей, из которых тридцать тысяч — войска регулярные». Впрочем, это объяснимо. Книга о Пугачеве — лжероман. Его реальное назначение — быть средством информационной войны.

Англичане или французы?

Кто стоял за изданием этой книги и кто ее истинный автор — эти вопросы, увы, до сих пор остаются открытыми. Прежде всего потому, что пока не обнару­жены документы, которые позволили бы точно установить авторство.

Портрет Екатерины II. Картина Федора Рокотова. 1763 год

© Государственная Третьяковская галерея

Версия причастности к изданию французов возникла практически сразу после выхода романа. И внешнеполитические обстоятельства вроде бы ей способствовали. Еще в 1768 году Екатерина II отправила в Польшу войска во главе с бригадиром Александром Суворовым — он дал отпор барским конфедератам *, действия которых курировал французский генерал Дюмурье. И конечно, Франция негодовала, когда в 1772 году Россия приняла участие в разделе Польши. Интересы двух государств сталкивались и на Ближнем Востоке, где торговые агенты Бурбонов сотрудничали с персами и османами и всячески пытались не допустить в этот регион русский капитал. Успешная для России война с Турцией, окончившаяся в 1774 году подписанием Кючук-Кайнарджий­ского мирного договора, усилила враждебный настрой двух государств. Французы считали Турцию зоной своего влияния, но по статьям договора османы вынуждены были отказаться от Керчи и Еникале, смириться с независимостью Крымского ханства, открыть свои воды для русских торговых кораблей.

_________________________

* Барская конфедерация - военно-политический союз части шляхты и некоторых магнатов Речи Посполитой, который образовался 29.II.1768 в городе Бар (сейчас Винницкая область, Украина) по инициативе Ю.Пуласского, епископа Адама Красинского, его брата Михаила и др. с целью защиты шляхетских вольностей, католической веры и независимости Речи Посполитой, против вмешательства России и уступчивого ей короля Станислава Августа. Действовала в 1768-1772. Выступила с консервативной программой отказа от политических реформ, на которые пошел король и его единомышленники; против принятого в феврале 1768 под давлением России, которая выступила в роли опекунки и защитницы конфессиональных меншинств на территории Речи Посполитой, закона о наделении шляхты православного и протестантского вероисповедания равными с католической шляхтой политическими правами, за упразднение вынужденных диссидентскими конфедерациями изменений как бесправных, за сохранение привилегий католической церкви. Было очевидно, что Россия поддерживает диссидентский вопрос не для защиты свободы вероисповедания, но для ослабления Речи Посполитой. Сущность ее политики в диссидентском вопросе раскрывает письмо графа Панина от 14.VIII.1767, в котором он пишет, что нужно «совершить диссидентское дело не для распространения в Польше нашей и протестантской веры, но для приобретения себе оным … единожды и навсегда твердой и надежной партии с законным правом участвовать во всех политических делах». Конфедераты требовали детронизации Станислава Августа и возвращения «шляхетской вольности».

Барская конфедерация охватила большинство земель Речи Посполитой. Патриотические призывы прекратить военную интервенцию царской России и освободить Речь Посполитую из-под ее «опеки», восстановить независимость страны привлекли в ряды конфедератов значительные силы белорусской и литовской шляхты (католической), горожан, крестьян. К конфедерации примкнул киевский униатский митрополит Фелициан Володкович, которого Станислав Август и русский посол Репнин в 1768 вынудили отдать управление митрополией Л.Шептицкому. На белорусских и литовских землях развернулась поддерживаемая местным населением партизанская борьба, массовый характер приобрело антироссийское движение. Крупнейший польский специалист по Барской конфедерации, который посвятил ее исследованию 25 лет жизни, В.Конопчинский, утверждал, что три четверти всего народа тогдашней Речи Посполитой были сконфедерированы: формально или в сердцах. Несмотря на отсутствие значительных успехов и неприятности, которые приносила конфедератская война самой шляхте, у ее участников была сильная вера в победу.

Во главе Барской конфедерации стоял Главный совет с резиденцией в г. Прешов (Словакия). Ее деятельность на территории Беларуси и Литвы координировали члены Главного совета маршалок Михаил Пац и командующий войсками Юзеф Сапега. Активными деятелем Барской конфедерации был князь Кароль Радивилл, который превратил Несвиж в белорусский «Бар», куда собирались партизанские силы. Но разногласия среди ее руководства, слабая вооруженность и недисциплинированность отрядов была причиной ее постоянных поражений и разгрома. Позорно капитулировал в Несвиже, на который были направлены взоры всех конфедератов, Кароль Радивилл, поставивший свое интересы выше интересов конфедерации.

Барская конфедерация разгромлена российскими войсками и верными королю отрядами Речи Посполитой. Но возрождалась и, имея поддержку Турции, которая объявила войну России и потребовала вывести из Речи Посполитой царскую армию, а также отчасти Франции, которая посылала конфедератам деньги и военных инструкторов, существовала 4 года. Эта помощь содействовала движению, но реальной поддержки из-за границы не было.

Военные события Барской конфедерации на территории Беларуси проходили под руководством Кароля Радивилла (1768), Сапеги и Паца (1769), Огинского и Красинского (1770-1771). В 1769 конфедераты одержали победу в боях под Берестовицей, Слонимом и Мышью. Под Минском, Радошковичами, Мяделем особенно активно действовал отряд ковенского подчашего Шимона Коссаковского. Поддержанный местной шляхтой, он осуществлял рейды даже на российскую территорию. В 1771 движение конфедератов на Беларуси усилилось в связи с присоединением к ним великого литовского гетмана Михаила Казимира Огинского, который сразу же одержал победу над россиянами под Бездежем. Но эта была его единственная победа. 17.IX.1771 небольшое войско М.К.Огинского было разбито под Стволовичами (около Баранович) посланным Екатериной II на подавление барских конфедератов Александром Суворовым, после чего конфедерация пошла на спад. Последний партизанский отряд в Речицком повете был разоружен в марте 1772. 5455 участников конфедерации, 70 % которых составляли крестьяне, были сосланы в Сибирь на каторгу. Барская конфедерация была использована сильными соседними государствами как предлог для открытой аннексии территории Речи Посполитой.

_____________________________

В общем, у французов были все причины развязать информационную войну, коль скоро не было возможности начать открытый военный конфликт. И потому они вполне могли издать книгу о Пугачеве. Эту точку зрения, в частности, отстаивал историк Георгий Петрович Блок, объявивший сочинение «французской продукцией». Он, впрочем, был убежден в том, что «Ложного Петра» издали в Лондоне. Современные исследователи не столь категоричны. Большинство считают местом издательства Амстердам. Косвенным подтверждением этому можно считать тот факт, что князь Александр Куракин вскоре после выхода книги приобрел ее в голландском городе Лейден.

Ратификационная грамота Кючук-Кайнарджийского мирного договора.

1774 год

© Государственный исторический музей

Однако некоторые историки, к примеру Ханно Брандт и Ричард Максвелл, не исключают, что за этим провокационным романом могли стоять англичане. В 1770-е годы Британия в отношениях с Россией придерживалась нейтралитета, что, впрочем, не означало бездействия. Англичан насторожил амбициозный российский проект образовать из Крыма, Валахии и Молдавии независимые государства. Английский министр Рочфорд, плохо скрывая возмущение, заявил, что этот план «не вполне соответствует умеренности петербургского двора». Когда Россия с успехом завершила кампанию против Турции и подписала Кючук-Кайнарджийский мирный договор, англичане поняли, что это лишь начало настоящей войны с османами.

Восторгаясь мудростью императрицы и доблестью ее войск, британские дипломаты тем не менее хотели остудить пыл русских. Информационная война и памфлеты, подобные «Ложному Петру III», вполне могли им в этом помочь.

«Ложный Петр III» против Екатерины

Впрочем, кто бы ни был автором романа, и французы, и англичане видели, как русская императрица всеми способами старается поднять престиж России в глазах просвещенных европейцев: общественное мнение многое для нее значило. И если политическая обстановка не позволяла открыто противостоять Екатерине II, то можно было вести против нее тайную, информационную, войну. Ее применяли и французы, но англичане владели ею в совершенстве: неслучайно политическая карикатура — одно из важных средств такой войны — появилась именно в Англии. Другим средством были книги.

Пока разгорался пугачевский бунт, а русские регулярные войска пытались его затушить, европейское общество составляло по этому поводу свое мнение. Екатерина II хотела убедить Европу в том, что войска Пугачева — «просто скопище разбойников». Однако верили в это не все, и «Ложный Петр III» создавал совершенно другой образ «злого бунтовщика Емельки».

Казнь Пугачева.

Гравюра с картины Адольфа Шарлеманя. Середина XIX века

Wikimedia Commons

Текст в духе приключенческого романа был сделан на основе газетных статей о бунте, а также некоторых русских документов. Главная цель, которая перед ним ставилась — убедить общество в том, что Пугачев с его «мятежным казацким духом» выступал за независимость и свободу и героически сложил за это голову на плахе.

В «Ложном Петре III», вышедшем осенью 1775 года, важен не только текст. Книгу открывает гравированный портрет Пугачева, весьма примечательный. Это не патлатый дикий казак. Это гладко выбритый, аккуратно подстри­женный шляхтич в венгерско-польском костюме и меховой шапке. Прямой нос, округлый подбородок, пучок усиков и гневный взгляд — практически копия портрета Петра Великого! Издатели книги хотели, чтобы возникла такая ассоциация. Пусть Пугачев — лживый Петр III, но он так же силен, независим и своеволен, как великий русский император. Пугачев — не грубый казак, а цивилизованный революционер. Такой вывод должны были сделать читатели.

Фантастический портрет

из книги: «Ложный Петр III, Москва, 1809»

Портрет Пугачева в секретном номере,

в Пугачевской башне Московского Острога

Портрет, снятый с него живописцем на эмали Мальи.

Портрет, снятый с него живописцем на эмали Мальи (работавшим для Екатерины II) чрезвычайно типичный, рисованный несомненно с натуры, и едва ли не самый схожий.

Изображение Пугачева в клетке

«Глупая» книга

Императрица Екатерина II сделала вывод противоположный. Она сочла издание зловредным и глупым, а российские дипломаты стали противодей­ствовать попыткам переиздания опуса в Европе. По их требованию, например, приостановили публикацию «Ложного Петра III» в Гааге. Однако это не всегда получалось. Уже в 1776 году вышел немецкий перевод, и, что любопытно, издан он был в Лейпциге, а на титульной странице значился Лондон, как и в оригинальном издании. Тогда же «Ложный Петр III» попал в Польшу, чему, возможно, также способствовали англичане. До них доходили слухи о том, что в пугачевском войске есть польские конфедераты и что их братья по оружию в недавно разделенной Польше будут готовы рано или поздно поддержать русских бунтарей.

Несмотря на запреты, издание попало в Россию осенью 1775 года, и читали его здесь с неменьшим интересом, чем в Европе. В 1809 году оно было переведено на русский язык — и сильно при этом отредактировано. Даже в таком отцензурированном, купированном виде книга неприятно поразила Александра I: император заметил, что она может иметь «неприятные действия над читателями», и осведомился, как цензура вообще ее пропустила. Цензору пришлось доказывать, что он нарочно выкинул ряд мест, чтобы порядок глав нарушился и смысл повествования замутнился, а от возмути­тельной книги остались бы только «высочайшие указы и при них смесь нелепых разбойнических и романических происшествий»; его объясне­ние сочли «дерзостью». Но, хотя продажа русского издания была спешно запрещена, а все существующие экземпляры конфискованы у торговцев, оказалось уже поздно: почти весь тираж (1800 экземпляров) довольно дорогой книги разошелся, и его с интересом читали в Москве и Петербурге — ведь это иностранное сочинение оказалось первой книгой о Пугачеве на русском языке.

Неудивительно, что впоследствии роман привлек внимание Александра Пушкина, обдумывающего собственную «Историю Пугачева». Сперва он считал его русской книгой и в первом наброске предисловия к «Истории» писал: «Ист[ория] Пугачева мало известна — при Ек[атерине] запрещено было о нем говорить. При Алекс[андре] написан глупый роман…» Затем, узнав о существовании немецкого текста, Пушкин назвал «Ложного Петра» «пустым немецким романом». Тем не менее эта книга, среди прочих материалов, повлияла на создание «Истории Пугачева». Из «глупой» книги все же вышел толк.

Источники:

• Блок Г. П. Пушкин в работе над историческими источниками.
  М., 1949.
• Оксман Ю. Г. Пушкин в работе над «Историей Пугачева».
  А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 т. Т. 7, М., 1962.
• Шаркова И. С. Первое иностранное сочинение о Е. И. Пугачеве.
  Белорусская цифровая библиотека.
• Бумаги императрицы Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве Министерства иностранных дел. Т. 3.
  СПб., 1871.
• Le Faux Pierre III ou La Vie et les avantures du rebelle Jemeljan Pugatschew.
  London [i. e. Amsterdam], 1775.
• Leben und Abentheuer des berüchtigten Rebellen Jemeljam Pugatschew, welcher sich in dem südlichen Rußland für Peter III.
  London [i. e. Leipzig], 1776.
• Trade, Diplomacy and Cultural Exchange: Continuity and Change in the North Sea area and the Baltic.
  Hilversum, 2005.