 |
|
У этой женщины было всё: красота, ум, знатное происхождение и даже любовь короля. Но часто желание иметь больше, чем у тебя уже есть, оборачивается полным крахом и потерей самого главного — собственной души.
Достойная дочь Мортемаров
Франсуаза-Атенаис, мадемуазель де Тонне-Шарант родилась 5 октября 1640 года в одной из самых знатных и старинных семей Франции. Мортемары из дома Рошешуаров славились как своей привлекательной внешностью, так и искрометным чувством юмора, которое делало их непревзойденными собеседниками.
Юная Атенаис (а она предпочитала называться именно этим именем) унаследовала в полной мере и то, и другое.
С юных лет девочка невероятно гордилась своим происхождением, имела неукротимый нрав, острый язык и редкую красоту. В то время (как, впрочем, и в другие исторические эпохи) мужчины предпочитали пышнотелых блондинок. Мадемуазель де Тонне-Шарант полностью соответствовала канонам: длинные белокурые волосы ниспадали локонами на крепкую, молочной белизны грудь, синие глаза сверкали, как звезды, ослепительная улыбка поражала совершенством.
В то время здоровые и красивые зубы были большой редкостью, поэтому неудивительно, что появление подобной красотки при дворе не осталось незамеченным, тем более что зубы свои прекрасная Атенаис не уставала демонстрировать всем и каждому, так как больше всего на свете она любила смеяться. Или, скорее, высмеивать все, что не отвечало ее представлению о совершенстве. Неудивительно, что далеко не все прониклись теплыми чувствами к новой фрейлине королевы Марии-Терезии, но Атенаис было всё равно. Главное, она попала в поле зрения короля Людовика XIV.
За годы, проведенные с королем, мадемуазель де Лавальер родила Людовику четверых детей, двое из которых достигли совершеннолетия. Весь двор с интересом наблюдал, как она то кидалась в монастырь замаливать грехи, то возвращалась в Лувр по настоятельной просьбе короля, искренне привязанного к своей любовнице.
Королева Мария-Терезия, некрасивая, довольно скучная особа, с трудом переносила присутствие в Лувре мадемуазель де Лавальер. Она любила своего мужа-кузена, но совершенно безответно. Король навещал ее, исполнял супружеский долг, но этим и ограничивался — общество супруги не приносило ему ни малейшей радости.
Наивная королева полагала, что если из дворца исчезнет Луиза, то все ее проблемы решатся сами собой, и король будет больше времени проводить под супружеским кровом. При встречах с мадемуазель де Лавальер королева демонстрировала явное пренебрежение и неучтивость, не отвечая не реверансы официальной фаворитки. А вслед за королевой и все ее фрейлины стали поворачиваться к Луизе чуть ли не спиной.
Среди них была и бывшая мадемуазель де Тонне-Шарант, теперь уже маркиза де Монтеспан, не упускавшая случая лишний раз высмеять то немодный наряд любовницы короля, то ее слегка прихрамывающую походку. Прекрасная Атенаис слово забыла, что это именно Луиза когда-то ввела ее в придворное общество, близко познакомила с королем. Тогда мадемуазель де Тонне-Шарант только появилась при дворе, и добросердечная Лавальер по какой-то причине решила, что та будет ей самой лучшей подругой и компаньонкой. Она поверяла ей свои тайны и изливала душу, приглашала на закрытые интимные вечера с королем в надежде, что остроумная и веселая Атенаис развеет грусть и меланхолию короля.
Мадемуазель де Лавальер оказалась права. Грусть короля довольно быстро улетучилась, его все чаще стали видеть в обществе прекрасной маркизы де Монтеспан. С лица Людовика исчезло строгое и постное выражение, теперь он часто улыбался и даже смеялся, приводя этим в изумление свое окружение, привыкшее видеть на августейшем челе печать меланхоличной задумчивости.
Как верно подметили придворные, «если Лавальер не упускает случая поплакать, то Монтеспан не упускает случая посмеяться».
Но все должно было выглядеть прилично, поэтому Луиза по-прежнему оставалась во дворце на положении официальной фаворитки, но король все реже навещал ее покои — его тянуло к жизнерадостной и остроумной Атенаис. Луиза плакала и молилась, но вернуть страсть короля была не в силах. Положение же мадемуазель де Монтеспан становилось все более прочным, хотя, для общества она всё еще была простой фрейлиной королевы. Прекрасная Атенаис при этом не стыдилась заявлять королеве примерно следующее: «Вы только посмотрите на недостойное поведение этой Лавальер. Если бы я была любовницей короля, я бы не осмелилась появляться перед вашим величеством!». А вечером принимала Людовика в тайных покоях.
Король настолько ею увлекся, что перестал вовремя навещать жену, приходя в супружескую спальню лишь под утро. «Государственные дела!» — говорил он недоумевающей супруге, не понимающей, какие такие дела не могут быть отложены на более подходящее время.
В то время, согласно эдикту, запрещающему дуэли, преследованиям подвергались все участники мероприятия. Таким образом, несостоявшийся муж растаял в голубой дали, а его кузен, маркиз де Монтеспан, появился в семье Мортимаров для того, чтобы выразить свое соболезнование расстроенной невесте. Но красота Атенаис настолько покорила маркиза, что он незамедлительно сделал ей предложение руки и сердца. Мадемуазель, в порыве отчаяния, согласилась. Ей уже исполнилось 22 года — по тем временам возраст критический.
Брак этот не был счастливым. Маркиз не имел ни положения в обществе, ни приличного состояния. Лучше всего у него получалось тратить приданое своей супруги и влезать в очередные долги. Очень быстро Атенаис почувствовала отвращение к мужу, но, тем не менее, родила от него двоих детей. После вторых родов она вернулась ко двору, где и попала в число шести фрейлин королевы. Она не испытывала угрызений совести, когда завлекала в свои сети короля — мужа она ненавидела, материнской любви к его детям не испытывала. Единственным ее желанием было одно — блистать при дворе, иметь силу и власть. А этого можно было добиться только став фавориткой Людовика XIV.
Пока маркиз де Монтеспан пытался поправить семейные дела, участвуя в военных походах, прекрасная маркиза носила своего первенца от короля. И если бы маркиз вернулся на пару месяцев позже, никто бы ничего так и не узнал. Но маркиз вернулся очень невовремя и обнаружил супругу беременной. Что тут началось!
Он публично поносил короля, обзывая его грязным развратником и прелюбодеем. Врывался в спальню супруги и орал так, что лопались стекла в окнах. Грозился специально подцепить заразу в борделях Парижа, чтобы заразить жену, а через нее и короля.
Наконец, Людовику это надоело, и он посадил истеричного маркиза в Бастилию. Неделя в промозглом каземате несколько охладила пыл обманутого супруга, но, тем не менее, выйдя на волю и вернувшись с детьми в поместье, маркиз де Монтеспан объявил всем о скоропостижной кончине маркизы, созвал соседей на заупокойную службу, похоронил в фамильном склепе чучело, велел всем говорить о жене как о покойной и носить траур, а также расширил все дверные проемы в поместье, объясняя это тем, что «рога не пролезают».
К слову, после смерти маркиза обнаружили его письма к жене. Все 35 лет после разрыва маркиз любил жену и страдал от разлуки с ней. Все свое небольшое имущество он завещал Атенаис, несмотря на то, что к тому времени они были уже в разводе.
В те времена дамы как высшего света, так и из других социальных прослоек, частенько прибегали к услугам ведьм, колдуний и знахарок всех мастей для решения своих самых разнообразных проблем: избавления от нежелательной беременности, устранения постылого мужа или соперницы, приобретения вечных красоты и молодости с помощью снадобий различных модификаций и составов, и многого-многого другого.
Мадам де Монтеспан обращается к самой известной в Париже ведьме — Ла Вуазен. Ей нужно любыми способами окончательно устранить из дворца Лавальер (к которой король, как ни странно, стал снова иногда захаживать), сделать так, чтобы Людовик не посмотрел с интересом ни на одну женщину, кроме нее самой, чтобы ее красота оставалась с ней вечно, чтобы...
В общем, все свои самые сокровенные желания Атенаис сообщила Ла Вуазен. Та готова на всё, лишь бы Атенаис платила золотом. И маркиза, в погоне за любовью короля, участвует в различных богомерзких ритуалах и обрядах. Ее поят и обтирают кровью невинных младенцев, она повторяет молитвы, обращенные к дьяволу, подмешивает в еду и питье короля снадобья жуткого состава, приготовленные Ла Вуазен… В общем, она готова на всё ради достижения своей цели.
И, вроде бы, удача поворачивается к маркизе лицом. Лавальер, перенеся тяжелейшую болезнь, наконец-то уходит в монастырь, и король ей не препятствует. Могущество и влияние Атенаис становится сильно, как никогда: ее называют «истинной королевой Франции», она переезжает в апартаменты из 20 комнат в Версале, хотя у самой королевы их лишь 11; король влюблён, как в первый день, и осыпает маркизу всё новыми и новыми подарками; во дворце она практически единоличная хозяйка — всё устраивается по ее вкусу. Маркиза вводит в круг короля Лафонтена, Расина, Мольера — в Версале царит богемная атмосфера. В государственные дела Атенаис не вмешивается, но во всём остальном без ее участия не обходится ни одно событие. Всех детей, которых она рожает королю, Людовик признает своими и дает им фамилию Бурбон (из семи до совершеннолетия дожило лишь четверо).
Несмотря на то, что король пребывал в глубоком шоке от жутких подробностей деятельности Ла Вуазен, которые удалось вырвать на допросе, он приказал засекретить все сведения, касающиеся свой фаворитки — мать детей короля должна быть вне подозрений. Все доказательства и свидетельские показания против Атенаис Людовик собственноручно сжег. Но забыть и простить то, в чём была замешана маркиза, король был не в силах.
Все эти черные мессы и приворотные зелья произвели на него сильнейшее удручающее впечатление. Трудно было принять тот факт, что на протяжении многих лет Атенаис тайно опаивала его этими сомнительными снадобьями, состоящими из отвратительных ингредиентов.
Перед смертью на костре Ла Вуазен также поведала о том, что своей тяжелой болезнью, едва не загнавшей ее в могилу, бывшая фаворитка короля Луиза де Лавальер также обязана яду, приготовленному колдуньей по заказу маркизы де Монтеспан.
Преисполненный глубокого отвращения, Людовик, однако, приказал не применять к любовнице наказания, но и терпеть её возле себя был не в состоянии. К тому же, Атенаис давно утратила былую красоту и шарм. Она превратилась в дебелую матрону, закатывающую королю скандал за скандалом и ревнующую его к каждой юбке.
На придворном небосклоне зажглась другая звезда — 18-летняя Анжелика де Фонтаж была столь прекрасна, что даже злопыхатели не могли найти ни одного изъяна ни в ее внешности, ни в манерах. Впрочем, долго она не продержалась. После остроумной и язвительной Атенаис новая пассия показалась королю глупой и скучной. К тому же, она неожиданно быстро заболела, ушла в монастырь и там скончалась. Понятно, какие слухи поползли среди придворных — официальная фаворитка устранила и эту соперницу. Король же никак не отреагировал на случившееся — ему было всё равно.
Людовик всё больше предпочитал общество воспитательницы своих внебрачных детей — мадам Франсуазы де Ментенон. Когда-то Атенаис пригласила вдову известного поэта Скаррона, оставшуюся без средств к существованию, воспитывать своих детей, и теперь в бессильной злобе ломала руки и не могла понять, что же король нашел в этой чопорной и сухой особе. Мадам де Ментенон умела пробудить в Людовике религиозные чувства, ведя с ним долгие душеспасительные беседы, а престарелому королю больше ничего уже и не нужно было — он устал от интриг и скандалов, в которые его постоянно вовлекала прежняя фаворитка. После смерти королевы в 1683 году он тайно женился на маркизе де Ментенон, приведя этим Атенаис в бешенство.
Прошло уже 10 лет после отставки, данной королем мадам де Монтеспан, а та всё еще жила во дворце — ведь она была матерью официально признанных королевских детей! Но женитьба Людовика заставила ее предпринять демарш — она объявила, что уходит в монастырь. На что король равнодушно ответил, что «так будет лучше для всех». Взбешенная маркиза покинула дворец и уехала в собственное поместье, где продолжала бесноваться и сыпать проклятьями.
Но время шло. Атенаис поняла, что изменить уже ничего нельзя, и никому нет дела до того, жива она или уже мертва. Друзей у нее нет, собственные дети не желают с ней знаться, считая матерью свою бывшую воспитательницу мадам де Ментенон.
Тени прошлого не давали спать, она вспоминала попытки отравить Лавальер, черные мессы, умерщвленных младенцев… Слишком поздно пришло раскаяние, но Атенаис взяла себя в руки и начала заниматься благотворительностью в попытке замолить прежние грехи. На ее счету открытие домов для сирот, богадельни, пансион для бедных девиц. Под конец жизни она раздала свое состояние бедным, носила грубое белье и пояс, оставляющий раны на теле. Страх смерти не давал ей покоя, она боялась оставаться в темной комнате и спала при многочисленных зажженных свечах.
Бывшая фаворитка короля Франсуаза-Атенаис де Монтеспан умерла 27 мая 1707 года на 67 году жизни. Людовик XIV принял это известие равнодушно, заметив лишь, что для него она давно уже мертва. При дворе не было заказано ни одной поминальной мессы. Их общим детям король запретил носить траур по матери. До самой своей смерти он так и не простил ей ни связи с Ла Вуазен, ни черных месс, ни приворотных зелий, которыми она потчевала его на протяжении многих лет.
 |
Мадемуазель де Тонне-Шарант (ок. 1660); коллекция Версаля |
Юная Атенаис (а она предпочитала называться именно этим именем) унаследовала в полной мере и то, и другое.
С юных лет девочка невероятно гордилась своим происхождением, имела неукротимый нрав, острый язык и редкую красоту. В то время (как, впрочем, и в другие исторические эпохи) мужчины предпочитали пышнотелых блондинок. Мадемуазель де Тонне-Шарант полностью соответствовала канонам: длинные белокурые волосы ниспадали локонами на крепкую, молочной белизны грудь, синие глаза сверкали, как звезды, ослепительная улыбка поражала совершенством.
В то время здоровые и красивые зубы были большой редкостью, поэтому неудивительно, что появление подобной красотки при дворе не осталось незамеченным, тем более что зубы свои прекрасная Атенаис не уставала демонстрировать всем и каждому, так как больше всего на свете она любила смеяться. Или, скорее, высмеивать все, что не отвечало ее представлению о совершенстве. Неудивительно, что далеко не все прониклись теплыми чувствами к новой фрейлине королевы Марии-Терезии, но Атенаис было всё равно. Главное, она попала в поле зрения короля Людовика XIV.
Заклятая подруга
В то время официальной фавориткой Короля-солнце была Луиза де Лавальер. Девушка простоватая, по мнению современников, но добрая и крайне набожная. Связь с монархом причиняла ей немало душевных терзаний, она считала непросительным грехом подобные отношения с женатым мужчиной, но Луиза искренне любила короля и отказаться от своей любви была не в силах.За годы, проведенные с королем, мадемуазель де Лавальер родила Людовику четверых детей, двое из которых достигли совершеннолетия. Весь двор с интересом наблюдал, как она то кидалась в монастырь замаливать грехи, то возвращалась в Лувр по настоятельной просьбе короля, искренне привязанного к своей любовнице.
 |
Портрет Луизы де Лавальер в образе Дианы. лод Лефебр |
Королева Мария-Терезия, некрасивая, довольно скучная особа, с трудом переносила присутствие в Лувре мадемуазель де Лавальер. Она любила своего мужа-кузена, но совершенно безответно. Король навещал ее, исполнял супружеский долг, но этим и ограничивался — общество супруги не приносило ему ни малейшей радости.
Наивная королева полагала, что если из дворца исчезнет Луиза, то все ее проблемы решатся сами собой, и король будет больше времени проводить под супружеским кровом. При встречах с мадемуазель де Лавальер королева демонстрировала явное пренебрежение и неучтивость, не отвечая не реверансы официальной фаворитки. А вслед за королевой и все ее фрейлины стали поворачиваться к Луизе чуть ли не спиной.
Среди них была и бывшая мадемуазель де Тонне-Шарант, теперь уже маркиза де Монтеспан, не упускавшая случая лишний раз высмеять то немодный наряд любовницы короля, то ее слегка прихрамывающую походку. Прекрасная Атенаис слово забыла, что это именно Луиза когда-то ввела ее в придворное общество, близко познакомила с королем. Тогда мадемуазель де Тонне-Шарант только появилась при дворе, и добросердечная Лавальер по какой-то причине решила, что та будет ей самой лучшей подругой и компаньонкой. Она поверяла ей свои тайны и изливала душу, приглашала на закрытые интимные вечера с королем в надежде, что остроумная и веселая Атенаис развеет грусть и меланхолию короля.
 |
Молодой Людовик XIV. Репродукция с портрета |
Мадемуазель де Лавальер оказалась права. Грусть короля довольно быстро улетучилась, его все чаще стали видеть в обществе прекрасной маркизы де Монтеспан. С лица Людовика исчезло строгое и постное выражение, теперь он часто улыбался и даже смеялся, приводя этим в изумление свое окружение, привыкшее видеть на августейшем челе печать меланхоличной задумчивости.
Как верно подметили придворные, «если Лавальер не упускает случая поплакать, то Монтеспан не упускает случая посмеяться».
Но все должно было выглядеть прилично, поэтому Луиза по-прежнему оставалась во дворце на положении официальной фаворитки, но король все реже навещал ее покои — его тянуло к жизнерадостной и остроумной Атенаис. Луиза плакала и молилась, но вернуть страсть короля была не в силах. Положение же мадемуазель де Монтеспан становилось все более прочным, хотя, для общества она всё еще была простой фрейлиной королевы. Прекрасная Атенаис при этом не стыдилась заявлять королеве примерно следующее: «Вы только посмотрите на недостойное поведение этой Лавальер. Если бы я была любовницей короля, я бы не осмелилась появляться перед вашим величеством!». А вечером принимала Людовика в тайных покоях.
Король настолько ею увлекся, что перестал вовремя навещать жену, приходя в супружескую спальню лишь под утро. «Государственные дела!» — говорил он недоумевающей супруге, не понимающей, какие такие дела не могут быть отложены на более подходящее время.
 |
Королева Мария-Терезия Австрийская. Репродукция с портрета. |
«Рога в дверь не пролезают!»
Когда-то в ранней юности Атенаис да Тонне-Шарант собиралась выйти замуж за прекрасного юношу, любившего ее с детских лет. Но, к сожалению, в какой-то несчастливый день он принял участие в дуэли в роли секунданта, дуэль окончилась смертью одного или обоих дуэлянтов, и юноша был вынужден бежать из Франции, спасаясь от последствий своего неразумного шага.В то время, согласно эдикту, запрещающему дуэли, преследованиям подвергались все участники мероприятия. Таким образом, несостоявшийся муж растаял в голубой дали, а его кузен, маркиз де Монтеспан, появился в семье Мортимаров для того, чтобы выразить свое соболезнование расстроенной невесте. Но красота Атенаис настолько покорила маркиза, что он незамедлительно сделал ей предложение руки и сердца. Мадемуазель, в порыве отчаяния, согласилась. Ей уже исполнилось 22 года — по тем временам возраст критический.
Брак этот не был счастливым. Маркиз не имел ни положения в обществе, ни приличного состояния. Лучше всего у него получалось тратить приданое своей супруги и влезать в очередные долги. Очень быстро Атенаис почувствовала отвращение к мужу, но, тем не менее, родила от него двоих детей. После вторых родов она вернулась ко двору, где и попала в число шести фрейлин королевы. Она не испытывала угрызений совести, когда завлекала в свои сети короля — мужа она ненавидела, материнской любви к его детям не испытывала. Единственным ее желанием было одно — блистать при дворе, иметь силу и власть. А этого можно было добиться только став фавориткой Людовика XIV.
 |
Маркиз де Монтеспан (портрет кисти Ларжильера) |
Пока маркиз де Монтеспан пытался поправить семейные дела, участвуя в военных походах, прекрасная маркиза носила своего первенца от короля. И если бы маркиз вернулся на пару месяцев позже, никто бы ничего так и не узнал. Но маркиз вернулся очень невовремя и обнаружил супругу беременной. Что тут началось!
Он публично поносил короля, обзывая его грязным развратником и прелюбодеем. Врывался в спальню супруги и орал так, что лопались стекла в окнах. Грозился специально подцепить заразу в борделях Парижа, чтобы заразить жену, а через нее и короля.
Наконец, Людовику это надоело, и он посадил истеричного маркиза в Бастилию. Неделя в промозглом каземате несколько охладила пыл обманутого супруга, но, тем не менее, выйдя на волю и вернувшись с детьми в поместье, маркиз де Монтеспан объявил всем о скоропостижной кончине маркизы, созвал соседей на заупокойную службу, похоронил в фамильном склепе чучело, велел всем говорить о жене как о покойной и носить траур, а также расширил все дверные проемы в поместье, объясняя это тем, что «рога не пролезают».
К слову, после смерти маркиза обнаружили его письма к жене. Все 35 лет после разрыва маркиз любил жену и страдал от разлуки с ней. Все свое небольшое имущество он завещал Атенаис, несмотря на то, что к тому времени они были уже в разводе.
Все средства хороши
Тем временем маркиза, оправившись от родов и нервного потрясения, вызванного угрозами мужа, размышляет о том, как полностью овладеть сердцем и разумом короля. Ей практически удалось избавиться от Лавальер, до сих пор, правда, проживающей при дворе в печали и забвении. Но ведь могут появиться другие молоденькие и свеженькие прелестницы, перед которыми король будет не в силах устоять. Этого Атенаис допустить никак не могла.В те времена дамы как высшего света, так и из других социальных прослоек, частенько прибегали к услугам ведьм, колдуний и знахарок всех мастей для решения своих самых разнообразных проблем: избавления от нежелательной беременности, устранения постылого мужа или соперницы, приобретения вечных красоты и молодости с помощью снадобий различных модификаций и составов, и многого-многого другого.
 |
Маркиза де Монтеспан во
время «чёрной мессы».
Кадр из фильма «Анжелика и король», 1966 год. |
Мадам де Монтеспан обращается к самой известной в Париже ведьме — Ла Вуазен. Ей нужно любыми способами окончательно устранить из дворца Лавальер (к которой король, как ни странно, стал снова иногда захаживать), сделать так, чтобы Людовик не посмотрел с интересом ни на одну женщину, кроме нее самой, чтобы ее красота оставалась с ней вечно, чтобы...
В общем, все свои самые сокровенные желания Атенаис сообщила Ла Вуазен. Та готова на всё, лишь бы Атенаис платила золотом. И маркиза, в погоне за любовью короля, участвует в различных богомерзких ритуалах и обрядах. Ее поят и обтирают кровью невинных младенцев, она повторяет молитвы, обращенные к дьяволу, подмешивает в еду и питье короля снадобья жуткого состава, приготовленные Ла Вуазен… В общем, она готова на всё ради достижения своей цели.
И, вроде бы, удача поворачивается к маркизе лицом. Лавальер, перенеся тяжелейшую болезнь, наконец-то уходит в монастырь, и король ей не препятствует. Могущество и влияние Атенаис становится сильно, как никогда: ее называют «истинной королевой Франции», она переезжает в апартаменты из 20 комнат в Версале, хотя у самой королевы их лишь 11; король влюблён, как в первый день, и осыпает маркизу всё новыми и новыми подарками; во дворце она практически единоличная хозяйка — всё устраивается по ее вкусу. Маркиза вводит в круг короля Лафонтена, Расина, Мольера — в Версале царит богемная атмосфера. В государственные дела Атенаис не вмешивается, но во всём остальном без ее участия не обходится ни одно событие. Всех детей, которых она рожает королю, Людовик признает своими и дает им фамилию Бурбон (из семи до совершеннолетия дожило лишь четверо).
 |
Маркиза де Монтеспан с четырьмя узаконенными детьми. 1677 год. Версальский дворец |
«Дело о ядах»
В 1679 году совершенно неожиданно для всех всплывает так называемое «дело о ядах». Ходил слух, что на одной из пирушек некая знахарка и гадалка в изрядном подпитии хвасталась своей знатной клиентурой. Имена клиентов очень заинтересовали полицию, так как среди них значились самые древние и знатные фамилии королевства. Полиция начала расследование, и постепенно стал понятен масштаб бедствия: оказалось, что подавляющее большинство придворных, как женщин, так и мужчин, не раз прибегали к помощи черной магии и ядов. Всплыло имя и Ла Вуазен. На допросе под пытками она выдала всех своих клиентов, в том числе и фаворитку короля Атенаис де Монтеспан. Об этом было доложено Людовику XIV, который курировал это дело лично. |
Людовик XIVв зрелом возрасте. Репродукция с портрета |
Несмотря на то, что король пребывал в глубоком шоке от жутких подробностей деятельности Ла Вуазен, которые удалось вырвать на допросе, он приказал засекретить все сведения, касающиеся свой фаворитки — мать детей короля должна быть вне подозрений. Все доказательства и свидетельские показания против Атенаис Людовик собственноручно сжег. Но забыть и простить то, в чём была замешана маркиза, король был не в силах.
Все эти черные мессы и приворотные зелья произвели на него сильнейшее удручающее впечатление. Трудно было принять тот факт, что на протяжении многих лет Атенаис тайно опаивала его этими сомнительными снадобьями, состоящими из отвратительных ингредиентов.
Перед смертью на костре Ла Вуазен также поведала о том, что своей тяжелой болезнью, едва не загнавшей ее в могилу, бывшая фаворитка короля Луиза де Лавальер также обязана яду, приготовленному колдуньей по заказу маркизы де Монтеспан.
Преисполненный глубокого отвращения, Людовик, однако, приказал не применять к любовнице наказания, но и терпеть её возле себя был не в состоянии. К тому же, Атенаис давно утратила былую красоту и шарм. Она превратилась в дебелую матрону, закатывающую королю скандал за скандалом и ревнующую его к каждой юбке.
Стремительный закат
Звезда Атенаис начала угасать. Маркиза вынуждена была переехать в более скромные покои, а в отношении к ней короля придворные (не без злорадства) отметили пренебрежение и даже грубость. |
Портрет Анжелики де Фонтанж кисти Анри Пигайема |
На придворном небосклоне зажглась другая звезда — 18-летняя Анжелика де Фонтаж была столь прекрасна, что даже злопыхатели не могли найти ни одного изъяна ни в ее внешности, ни в манерах. Впрочем, долго она не продержалась. После остроумной и язвительной Атенаис новая пассия показалась королю глупой и скучной. К тому же, она неожиданно быстро заболела, ушла в монастырь и там скончалась. Понятно, какие слухи поползли среди придворных — официальная фаворитка устранила и эту соперницу. Король же никак не отреагировал на случившееся — ему было всё равно.
Людовик всё больше предпочитал общество воспитательницы своих внебрачных детей — мадам Франсуазы де Ментенон. Когда-то Атенаис пригласила вдову известного поэта Скаррона, оставшуюся без средств к существованию, воспитывать своих детей, и теперь в бессильной злобе ломала руки и не могла понять, что же король нашел в этой чопорной и сухой особе. Мадам де Ментенон умела пробудить в Людовике религиозные чувства, ведя с ним долгие душеспасительные беседы, а престарелому королю больше ничего уже и не нужно было — он устал от интриг и скандалов, в которые его постоянно вовлекала прежняя фаворитка. После смерти королевы в 1683 году он тайно женился на маркизе де Ментенон, приведя этим Атенаис в бешенство.
Прошло уже 10 лет после отставки, данной королем мадам де Монтеспан, а та всё еще жила во дворце — ведь она была матерью официально признанных королевских детей! Но женитьба Людовика заставила ее предпринять демарш — она объявила, что уходит в монастырь. На что король равнодушно ответил, что «так будет лучше для всех». Взбешенная маркиза покинула дворец и уехала в собственное поместье, где продолжала бесноваться и сыпать проклятьями.
 |
Франсуаза д’Обинье,
маркиза де Ментенон. 1694 году. Пьер Миньяр |
Но время шло. Атенаис поняла, что изменить уже ничего нельзя, и никому нет дела до того, жива она или уже мертва. Друзей у нее нет, собственные дети не желают с ней знаться, считая матерью свою бывшую воспитательницу мадам де Ментенон.
Тени прошлого не давали спать, она вспоминала попытки отравить Лавальер, черные мессы, умерщвленных младенцев… Слишком поздно пришло раскаяние, но Атенаис взяла себя в руки и начала заниматься благотворительностью в попытке замолить прежние грехи. На ее счету открытие домов для сирот, богадельни, пансион для бедных девиц. Под конец жизни она раздала свое состояние бедным, носила грубое белье и пояс, оставляющий раны на теле. Страх смерти не давал ей покоя, она боялась оставаться в темной комнате и спала при многочисленных зажженных свечах.
Бывшая фаворитка короля Франсуаза-Атенаис де Монтеспан умерла 27 мая 1707 года на 67 году жизни. Людовик XIV принял это известие равнодушно, заметив лишь, что для него она давно уже мертва. При дворе не было заказано ни одной поминальной мессы. Их общим детям король запретил носить траур по матери. До самой своей смерти он так и не простил ей ни связи с Ла Вуазен, ни черных месс, ни приворотных зелий, которыми она потчевала его на протяжении многих лет.