Остров Пасхи — самый уединённый обитаемый клочок суши на Земле. От ближайшего населённого людьми острова — Питкерна, его отделяет 1819 км пустынного океана. Формально остров Пасхи принадлежит Чили, но чтобы достичь побережья этого государства, пасхальцу нужно преодолеть путь в 3703 км. Недаром среди древних самоназваний острова есть такие как Те-Пито-те-хенуа — «пуп земли», или Мата-Китераге — «глаза, смотрящие в небо»). Тот, кто наградил его такими именами, наверное, воспринимал свою родину, как единственный кусок твёрдой земли во Вселенной. Между тем, остров Пасхи очень невелик. По форме он приближается к прямоугольному треугольнику, почти равнобедренному. Длина «гипотенузы» этого треугольника равна 24 км, «катетов» - 18 и 16 км. Удивительно, но на этом крошечном клочке земли, едва способном прокормить несколько тысяч человек, в прошлом существовала уникальная и весьма высокоразвитая культура, наиболее впечатляющие следы которой путешественник может увидеть даже не высаживаясь на остров. Вдоль всего побережья пасхальцы возвели гигантские скульптуры, высеченные из монолитного камня. Со временем выяснилось, что далеко не все свои чудеса островитяне выставили на общее обозрение. Немало таинственных загадок скрывают в себе недра острова.
Последующие полтора столетия открытая Роггевеном земля посещалась
европейцами всего несколько раз и на очень короткий срок. Судя по
описаниям, составленным первыми посетителями, это был чрезвычайно бурный
период в истории острова. Мореходы, бросавшие якорь у его побережья,
каждый раз видели что-нибудь новенькое, ничуть не напоминавшее рассказы
предшественников.
 |
Таким увидела экспедиция Роггевена
остров Пасхи
|
Так, приплывших на Рапануи в 1770 г. испанцев встретили высокие
белокожие туземцы, среди которых было много светлых шатенов и рыжих.
Толпа, собравшаяся на берегу, по мнению путешественников, составляла
приблизительно две тысячи человек. Двух самых высоких мужчин испанцы
измерили. Рост одного оказался 195 см, другого 199 см.
 |
Портрет Дж. Кука, 25 май 1776 года.
Художник Натаниэл Дэнс
|
 |
Рапануец. Рапануйка. 1777 г. Уильям
Ходжес
|
Когда всего на несколько лет позже на остров сошёл Джеймс Кук, его
встречало не более двухсот человек, причём все они были темнокожие и
низкорослые. А Роггевен в 1722 г. и Лаперуз в 1786 г. видели среди
островитян представителей обеих расс. Спутники Роггевена также
рассказывали, что первым на палубу их судна поднялся «совершенно белый
человек», в короне из перьев. Судя по поведению, он занимал видное место
среди островитян. Отличительной чертой его внешности были проколотые и
вытянутые под тяжестью украшений мочки ушей, свисавшие до самых плеч.
Такие же европейцы видели и у некоторых других аборигенов. Почти все
путешественники, побывавшие на острове Пасхи в XVIII ст. удивлялись
тому, что видели очень мало женщин и детей в толпе местных жителей.
Чтобы недоумение мореходов стало вполне понятным, надо, наверное,
подробнее рассказать о здешнем ландшафте.
 |
Первый известный пейзаж острова
Пасхи.
Уильям Ходжес, 1775
|
Как уже говорилось, Рапануи — небольшой, треугольный остров
вулканического происхождения. Близ каждой из трёх вершин «треугольника»
расположены потухшие вулканы. Самый высокий из них поднимается на 539 м
над уровнем моря. На памяти европейцев на острове никогда не было леса.
Лишь по берегам озёр, образовавшихся в вулканических кратерах, есть
небольшие рощи и заросли тростника. Всё остальное пространство занимает
сухая каменистая степь. С любой из возвышенностей остров Пасхи
просматривается, как на ладони. Поэтому, первые европейцы , посетившие
его, полагали, что видели всё его население. Они считали, что большому
количеству народа здесь просто негде укрыться от глаз. Как выяснилось,
они глубоко ошибались.
 |
Набросок Чориса из книги «Atlas in
Pictures of the Voyage around the World of the frigate Venus, 1830-1839»,
показывающий два типа рапануйского каноэ. Одно из них с аутригером, другое -
без. Также изображены вёсла.
|
Откуда бы не явились предки пасхальских аборигенов, это были великие
мореплаватели, ведь чтобы заселить уединённый остров, необходимо было
преодолеть тысячи километров водной пустыни. Но потомки не сохранили
познаний и навыков предыдущих поколений. Когда на «Пуп земли» явились
первые европейцы, его обитатели умели строить лишь небольшие двухместные
лодки из тростника. Такие суденышки можно было использовать для рыбной
ловли, но отходить далеко от берега на них было опасно. Лодки быстро
набирали воду. Вообще, быт пасхальцев был очень примитивен. Они знали
лишь каменные и костяные орудия и жили в незатейливых тростниковых
хижинах, напоминающих перевёрнутые корзины. Тем большее изумление
вызывало соседство исполинских фигур из великолепно отшлифованного
камня, которых на острове было великое множество.
В XVIII и первой половине XIX вв. некоторые из этих скульптур ещё
стояли на своих постаментах, хотя многие уже тогда были повалены. Фигуры
были высечены из монолитного камня желтовато-серого цвета, который
добывали в кратере небольшого вулкана Рано Рараку, расположенного в
восточной части острова. Любопытная деталь: скульптуры венчали
цилиндрические «шапки», которые отдельно высекали из красной породы в
кратере другого вулкана, и затем водружали на голову исполинов. Как
выяснилось, слово «шапка» в отношении этих многотонных глыб не очень
уместно. Туземцы называют их
пукао - «пучок волос». Предполагается, что они изображают рыжие волосы.
 |
Гравюра 1873 года из английской
газеты «Harper Weekly». Гравюра подписана: «Easter Island Stone Idols Festival
Dancing Tatoos» (Фестиваль татуированных танцовщиц у каменных идолов острова
Пасхи).
|
К началу XX в., когда Рапануи вошёл в состав Чили, и на уединённый
остров стали присылать губернаторов с материка, все каменные стражи,
расставленные древними пасхальцами по периметру их владений, уже лежали
ничком, кем-то сброшенные со своих постаментов. Всё указывало на то, что
грандиозные работы по производству статуй, и водружению их на площадки
у побережья были прекращены внезапно.
 |
Тур Хейердал
|
Пожалуй, наибольший вклад в изучение пасхальской культуры внёс
норвежский путешественник Тур Хейердал, знаменитый автор теории
происхождения полинезийцев из Южной Америки. Ради её обоснование он
совершил эпический подвиг - пересёк Тихий океан на плоту «Кон-Тики».
 |
Плот "Кон-Тики"
|
Хейердал провёл на острове немало времени, первый организовал здесь
правильные археологические раскопки и написал об этом увлекательную
книгу под названием «Аку-Аку» (так аборигены Рапануи называют
духа-хранителя, защищающего вход в родовые пещеры и дающего человеку
полезные советы). Вот как в книге Хейердала описана мастерская в кратере
Рано-Рараку, где появлялись на свет статуи:
 |
Кратер Рано-Рараку
|
«Гора местами сплошь иссечена, люди некогда врезались в вулкан с
такой жадностью, словно это была сдобная булка, а ведь стальной топор
лишь высекает искры, когда испытываешь им твёрдость скалы. Десятки тысяч
кубометров камня отделены от горного массива и перемещены далеко в
сторону от кратера. А в зияющих ранах в теле горы лежит больше
полутораста каменных исполинов от едва начатых, до только что
законченных. У подножия вулкана готовые идолы выстроились в ряды, словно
целая армия сверхъестественных существ, и чувствуешь себя таким
крохотным, когда приближаешься к этой горе, будь-то даже верхом или в
джипе, по древней дороге, которую исчезнувшие ваятели проложили к своей
гигантской мастерской».
Только этих, временно выстроившихся у подножия вулкана в ожидании
отправки к своему постаменту идолов, экспедиция Хейердала, посетившая
остров Пасхи в 1955 г. застала стоящими вертикально. Многие из них были
занесены грунтом по самый подбородок, и до исследований норвежского
путешественника были известны как «каменные головы». Хейрдал
рассказывает:
«...Мы, зарываясь в землю, сперва откопали грудь, потом живот, руки,
наконец бёдра и соединяющиеся ниже живота длинные тонкие пальцы с
огромными кривыми ногтями. В земле перед идолом нам попадались
человеческие кости и следы кострищ... Всё говорило за то, что работа
прекратилась внезапно: тысячи примитивных каменных рубил лежали на
рабочих местах. И так как ваятели трудились одновременно над многими
статуями, мы могли видеть все этапы. Сначала они в горной породе
высекали лицевую часть, потом оба уха и руки с длинными пальцами,
которые соединялись ниже живота. И наконец они врубались в камень с
боков, формируя спину. Она первоначально напоминала днище лодки с острым
килем, соединяющим изваяние с горой. Полностью вытесав всю лицевую
часть, её тщательно обрабатывали и полировали, только не делали глаз под
крутыми надбровными дугами. До поры до времени великан оставался
незрячим. Потом скульпторы срубали «киль» под спиной, подпирая при этом
богатыря камнями, чтобы он не скатился с обрыва. По-видимому, ваятелям
было безразлично, где и как вытёсывать статую — на отвесной стене или на
горизонтальной плоскости, головой кверху или книзу. Незаконченные
исполины лежали как попало, словно на поле боя.
Отделив спину, начинали головоломный спуск по склону к подножию
вулкана. Иной раз многотонных колоссов спускали по отвесным обрывам,
через полки, на которых тоже шла работа над идолами. Немало истуканов
побилось, но подавляющее большинство спустили целёхонькими, правда, ног
не хватало, ведь каждое изваяние заканчивалось плоским срезом там, где у
человека начинаются ноги. Словом, длинный торс с руками.
Тысячи тонн осколков из мастерской перенесли ваятели к подножию
вулкана, где выросли огромные осыпи и искусственные морены. В этих кучах
рыли глубокие ямы и временно устанавливали богатырей. Только теперь
можно было отделать спину и шею исполина, а выше бёдер спину украшали
поясом с символическими изображениями. Этот узкий пояс был единственным
одеянием нагих фигур, и все они, кроме одной, изображали мужчин.»
Таких классических изваяний на острове Пасхи насчитывается более
шестисот. Они сходны между собой обликом, но отличаются размерами. Стоит
обратить внимание на то, что все такие изваяния имеют характерные
удлинённые мочки ушей. Судя по всему, исчезнувшие ваятели постепенно
укрупняли создаваемые ими фигуры. Самый большой из известных,
двадцатидвухметровый исполин так и не успел покинуть каменоломню.
 |
Склон Рано-Рараку
|
Кроме сразу же попадающих на глаза каменных гигантов на острове Пасхи
имеются и другие диковинки. Среди них — барельефы с изображение
птицечеловеков, сгорбленные фигурки с большими кривыми клювами.
Поклонение птицечеловекам, видимо, было важной составляющей исконной
пасхальской культуры. Аборигены показывали Хейердалу небольшой скалистый
островок у юго-западной оконечности острова Пасхи, где, по их словам,
жили эти таинственные существа. Посвященный им храм носит название
Оронго и расположен неподалёку. По мнению Хейердала, он выполнял функции
солнечной обсерватории. Пасхальцы и поныне вырезают из дерева фигурки
птицечеловеков и продают их туристам.
 |
Старинные деревянные статуэтки
острова Пасхи, изображающие (слева направо): человека-тюленя (тангата-ику),
высота 32 см; две фигурки в середине аку-аку, вид сзади и сбоку; изнуренный
предок (Моаи кава-кава), высота около полуметра. Обратите внимание на
изображение позвоночника и ребер. Крайний справа — птицечеловек с клювом
(тангата-ману). Фото из книги Франсиса Мазьера
|
Но больше всего этнографов поразила находка
ронго-ронго,
небольших отполированных дощечек изготовленных из дерева таромиро
(местной разновидности акации). На них острыми осколками обсидиана или
акульими зубами вырезаны ряды изящных значков — стилизиованых
изображений животных, растений, человечков. По видимому это были
неведомые письмена. Насколько известно, ни на одном из островов
Полинезии не было своей письменности. Удивительно было обнаружить её на
изолированном клочке суши с населением в несколько тысяч человек. Учёные
чрезвычайно высоко ценили такие дощечки, но к середине XX в. во всех
музеях мира их насчитывалось около двух десятков. Расшифровать
пасхальскую письменность долго не удавалось. Каменные изваяния
оставались немыми, да и сейчас имеющийся опыт дешифровки признаётся
далеко не всеми.
 |
Ронго-ронго. Загадочная
письменность рапунийцев
|
Кое-что об истории острова могли рассказать его коренные обитатели, но
полученные от них сведения были смутными и отрывочными. Культуру
ваятелей гигантских статуй уничтожили не европейцы, а сами аборигены, и
многое успело забыться ещё до христианизации Рапануи.
 |
Каменные
истуканы острова Пасхи
|
Всё же Хейердал не оставлял надежды разгадать тайны древних пасхальцев, расспрашивая их потомков:
«Леонардо, - сказал я, ты человек деловой, скажи мне, как в старое время перетаскивали этих каменных богатырей?
- Они шли сами, - ответил Леонардо.
Не будь это сказано так торжественно и серьёзно, я решил бы, что он
шутит, ведь этот пастух в чистых брюках и рубахе был на вид такой же
цивилизованный человек, как мы, а умом даже многих превосходил.
- Постой, Леонардо, - возразил я, - как же они могли ходить, если у них только туловище и голова, а ног нет?
- Они шли вот так. - Держа ноги вместе, не сгибая колен, Леонардо
продвинулся немного вперёд по скале, потом снисходительно спросил меня:
- А ты как думал?
Я не нашёлся, что ответить. И многие до меня тоже становились в
тупик. Ничего удивительного, что Леонардо полагался на бесхитростное
объяснение своего отца и деда. Статуи шли сами. Зачем ломать себе
голову, когда есть простой и ясный ответ?».
Впрочем, позже оказалось, что кое-кто из пасхальцев знает куда больше
о древних секретах, чем можно было подумать на первый взгляд, но не
спешит делиться своими знаниями даже с соплеменниками. Со временем
Хейердалу удалось внушить пасхальцам особое уважение и доверие, но пока
они поведали гостю из далёкой Норвегии лишь те предания, которые были
широко известны. Не все они, однако, были столь сказочны, как легенда о
самостоятельном шествии статуй, некоторые действительно проливали свет
на историю Рапануи.
Островитяне часто рассказывали европейцам легенду о короле Хоту
Матуа, который приплыл сюда вместе со своими спутниками на двух больших
кораблях, и высадился в бухте Анакена, единственном месте на острове,
где имеется песчаный пляж. Правда, никто ничего не мог сообщить о том,
когда это было, и с какой стороны приплыл король, но островитяне не
сомневались, что потомки Хоту Матуа правили на Рапануи до сравнительно
недавнего времени, и указывали Хейердалу на ныне здравствующих
представителей этого рода.
 |
Бухта Анакена
|
Ещё одно историческое событие, ярко отпечатавшееся в памяти пасхальцев —
война между «длинноухими» и «короткоухими». Согласно легенде, на остров
в разное время приплыли два народа, которые затем были вынуждены делить
этот не слишком просторный клочок земли и жить бок о бок. Одни из
пришельцев, высокие и светлокожие, имели обыкновение вдевать грузики в
мочки ушей, и растягивать их до самых плеч. Этот народ стали называть
длинноухими, а их соседей короткоухими. По видимому, длинноухие были
носителями более развитой культуры и вскоре заняли господствующее
положение. Они заставляли короткоухих возводить стены и выполнять всякие
другие трудоёмкие задачи. Однажды длинноухие решили очистить остров от
камней, чтобы сделать его более пригодным для сельского хозяйства. Они
заставили своих подданных таскать камни и бросать их в море. Работы
начались с восточной части острова. Косвенным подтверждение
достоверности легенды является то, что расположенный там полуостров
Поике действительно свободен от камней. Там расстилаются зелёные луга,
тогда как весь остальной Рапануи сплошь усыпан обломками лавы.
 |
Полуостров Поике
|
Итак, полуостров Поике был благополучно очищен, но тут короткоухим
надоело таскать камни, и они подняли восстание. Предводитель длинноухих
по имени Ико собрал их на расчищенном полуострове, который обрывается в
море двухсотметровыми отвесными стенами. Они укрепились там, прокопав
двухкилометровый ров, отделяющий Поике от остального острова. Туда
набросали хворост, чтобы поджечь его, как только кто-нибудь из
короткоухих попытается преодолеть это препятствие. Но из-за
предательства жены одного длинноухого отряд короткоухих ночью смог
пробраться по кромке обрыва и со всех сторон окружить полуостров. Когда
на следующий день повстанцы начали штурмовать Поике со стороны рва, эти
ночные лазутчики ударили в тыл осаждённым. Длинноухие были прижаты к
пылающему рву, сброшены в него и сгорели. Легенда гласит, что после этой
войны на острове выжили потомки лишь одного длинноухого по имени
Оророина, которому удалось перескочить ров и бежать в сторону Анакены.
Пасхальцы охотно показывали европейцам остатки рва Ико, который также
называли «земляная печь длинноухих». Но при поверхностном осмотре
учёные приходили к выводу, что это — естественная впадина. Хейердал же,
по просьбе местного священника и большого знатока пасхальской культуры
патера Себастьяна Энглерта, решил провести здесь раскопки. Как
выяснилось, на месте рва Ико и правда существовала естественная впадина —
след лавового потока, но она была преобразована человеком. Поике
отделял от остального острова ров правильного сечения, глубиной в 4 м и
шириной в 12. Начав копать, археологи очень быстро наткнулись на слой,
полностью состоящий из золы и древесного угля, судя по данным
углеродного анализа, образовавшийся около трёхсот лет назад. Таким
образом было доказано, что история войны, рассказанная пасхальцами, если
и не является правдивой во всех деталях, то по крайней мере имеет под
собой реальную основу.
С помощью того же патера Себастьяна, который отлично разбирался не
только в местной мифологии, но и в родственных отношениях островитян,
Хейердал нашёл прямого потомка Оророины, последнего длинноухого. К его
удивлению, это оказался хорошо ему знакомый Педро Атан — бургомистр
единственной на Рапвануи деревушки Хангароа. Хейердал всегда считал
Педро метисом, сыном или внуком какого-нибудь европейского или
американского путешественника. Бургомистр имел совершенно европеоидную
внешность, а у его детей были рыжие волосы. Но патер Себастьян уверил
Хейердала, что Педро Атан — чистокровный пасхалец , а рыжеволосые
встречались в его роду почти в каждом поколении.
 |
«Вот они, потомки 'длинноухих'.
Слева направо: брат бургомистра Атан Атан, сам бургомистр, Хеи, рыжеволосый сын
бургомистра Хуан, Лазарь, Энлике». Фото из книги Хейердала Т. 'Аку-Аку. Тайна
острова Пасхи'
|
Пообщавшись теснее с бургомистром, Хейердал убедился, что тот не
только уверен в своём происхождении от длинноухих, но и владеет многими
древними знаниями, неизвестными его землякам.
«Когда я был
маленьким-маленьким мальчиком, - рассказывал Атан — меня сажали на пол и
велели слушать, а мой дедушка и его зять, старик Пороту сидели передо
мной. Знаете, как в школах обучают, вот так они меня учили. Поэтому я
знаю очень много. Я должен был повторять за ними снова и снова, пока не
запоминал всё в точности. И песни я выучил».
В числе прочего, Педро
Атан сказал Хейердалу, что водрузить обратно на постаменты сброшенные
оттуда статуи «пустяковое дело». Тот отнёсся к такому заявлению с
недоверием:
«Если ты знаешь, как устанавливали изваяния, почему же
ты давным-давно не рассказал об этом тем, кто приплывал сюда раньше и
расспрашивал жителей?» - спросил он.
«Никто не спрашивал об этом меня,» - ответил пасхалец.
Заинтригованный исследователь пообещал заплатить Атану сто
дролларов, если он установит на постаменте статую около 30 т весом,
которая лежала на берегу бухты Анакена, где участники экспедиции
устроили свой лагерь. Мало кто верил в успех предприятия, но бургомистр с
готовностью согласился, и вскоре появился в Анакене в сопровождении
одиннадцати родственников, потомков длинноухих по мужской и женской
линии. Весь процесс подъёма каменного великана подробнейшим образом
описан Хейердалом в книге «Аку-Аку».
 |
«Как ухитрялись древние ваятели поднимать
и устанавливать статуи? Потомки 'длинноухих' согласились открыть нам секрет
предков». Фото из книги Хейердала Т. 'Аку-Аку. Тайна острова Пасхи'
|
«Единственным орудием пасхальцев были три бревна (потом бургомистр от
одного отказался, ограничившись двумя) и множество камней, которые
члены бригады собирали около лагеря... Хотя статуя зарылась носом
глубоко в землю, бригаде удалось подсунуть под неё концы брёвен. А с
другой стороны, раскачивая брёвна, повисло по три-четыре человека. Сам
бургомистр, лежа на животе, подкладывал мелкие камни под голову статуи.
Идол лежал как вкопанный, лишь изредка чуть подрагивал, уступая
согласованным усилиям одиннадцати пасхальцев. На первый взгляд —
никакого сдвига. Но бургомистр продолжал манипулировать своими камнями,
на место маленьких подсовывал камни побольше, и так час за часом. К
вечеру голова исполина поднялась над землёй уже на метр с лишним,
опираясь на горку камней. На следующий день бригада вместо трёх брёвен
использовала два, и каждой вагой орудовали по пяти человек. Поручив
младшему брату подкладывать камни, бургомистр занял место на стене,
раскинул руки, как дирижёр, и зазвучала громкая чёткая команда:
- Этахи, эруа, этору! Раз, два, три! Раз два три! Держать! Подсунуть! Налегли снова! Раз, два, три! Раз, два, три!
 |
«Бургомистр, стоя на стене,
управляет подъемом изваяния. Медленно растет груда камней, все выше поднимается
статуя» . Фото из книги Хейердала Т. 'Аку-Аку. Тайна острова Пасхи'
|
Концы ваг были подсунуты под правый бок великана, и он незаметно
приподнимался. Сначала это были миллиметры, потом дюймы и, наконец,
футы. Тогда брёвна перенесли к левому боку истукана, и процедура
повторилась. И этот бок медленно-медленно поддавался, а свободное место
тотчас заполняли камнями. Вернулись к правому боку, опять к левому, туда
и обратно... Лежа ничком на груде камней, статуя поднималась всё выше и
выше. На девятый день груда камней представляла собой старательно
выложенную башню высотой до трёх с половиной метров. Даже оторопь
брала, как посмотришь на почти тридцатитонного исполина, поднятого
высоко над землёй.»
 |
«Еще немного - и каменный великан
станет на место. Двенадцать человек управились с этой работой за восемнадцать
дней» . Фото из книги Хейердала Т. 'Аку-Аку. Тайна острова Пасхи'
|
«Статуя стояла наклонно в чрезвычайно неустойчивом положении, грозя
перевалить через аху и скатиться с отвесной стены вниз, на пляж.
Впрочем, с таким же успехом она могла повалиться в любую другую сторону,
вместо того чтобы стать вертикально на пьедестал. Поэтому бургомистр
обвязал голову великана канатом, а от него протянул четыре растяжки к
вбитым в землю толстым кольям... Несколько человек ухватились за верёвку
со стороны пляжа и начали тянуть, другие притормаживали верёвкой,
которая была обмотана вокруг кола посредине лагерной площадки, третьи
тихонько подваживали бревном. Вдруг великан качнулся, и прогремела
команда:
- Держать! Крепче держать!
Выпрямившись во весь свой могучий рост, истукан начал переваливаться с
ребра на плоскость основания, и освобождённая от нагрузки башня стала
разваливаться, здоровенные каменюги с грохотом повалились в облаках
пыли. А исполин твёрдо ступил на плиту и замер — плечистый, прямой.»
Пока в Анакене шли работы по установке каменного исполина, по всему
острову велись археологические раскопки. Спутники Хейердала слой за
слоем снимали почву у подножия
аху — церемониальных площадок, на которых некогда стояли
моаи
- каменные стражи острова Пасхи. Вскоре было сделано важное открытие.
Кладка нижних наиболее древних частей постаментов, значительно
превосходит своим совершенством верхние части, и по технике очень
напоминает сооружения, которые встречаются в Южной Америке, на землях
бывшей империи инков. Потом из земли одна за другой стали появляться
изваяния, ничем не напоминающие классические
моаи, но зато
весьма похожие на те, которые Хейердалу приходилось видеть на берегах
Титикаки — священного озера андских индейцев. Было и ещё одно указание
на давние контакты острова Пасхи с Южной Америкой: на местных кратерных
озёрах разросся зелёный тростник, идентичный которому встречается также
на берегах озера Титикака.
Обобщив результаты раскопок, Хейердал пришёл к выводу, что в истории
Рапануи можно выделить три периода: наиболее древний, когда островная
культура развивалась под сильным влиянием пришельцев с южноамериканского
континента; более поздний, когда был выработан местный уникальный стиль
и созданы сотни статуй-моаи; последний, когда островитяне воевали друг с
другом и сбрасывали статуи с пьедесталов.
Постепенно местные жители утвердились в мнении, что их гость на самом
деле канака (полинезиец), и более того, длинноухий. И тогда кое-кто из
них решился открыть ему вещи, которые держались в тайне от большинства
соплеменников. Знакомые пасхальцы стали приходить к Хейердалу ночью,
таясь от всех, и приносить ему диковинные каменные статуэтки совсем
непохожие на традиционные изделия, предлагаемые туристам. Раньше часто
случалось, что аборигены подсовывали совсем новые фигурки, выдавая их за
старинные, найденные в земле. Теперь ситуация зеркально переменилась.
Островитяне под секретом приносили явно древние изделия, и при малейшей
опасности, что их тайна раскроется, принимались врать, что вырезали их
сами. Хейердал увидел реалистические и стилизованные изображения
различных животных, в том числе и таких, которых никогда не было на
острове Пасхи (к примеру, часто встречалось легко узнаваемое изображение
крокодила), головы фантастических существ, а однажды ему принесли
каменную модель трёхмачтового судна с парусами. Это были вещи из
тщательно оберегаемых секретных родовых пещер.
 |
«Вот некоторые из магических
скульптур, сохраняемых жителями острова Пасхи. Каменный череп с ямкой во лбу
играл роль 'ключа' в пещеру. Замечательно сделана женщина с рыбой на спине.
Одна из скульптур изображает камышовое судно» . Фото из книги Хейердала Т. 'Аку-Аку.
Тайна острова Пасхи'
|
То, что недра острова Пасхи изобилуют вулканическими пещерами,
известно довольно давно. Лавовую толщу прорезают длинные извилистые
туннели, которые порой выводят в довольно обширные полости с гладким
куполообразным сводом. На первый взгляд стены и потолки таких пещер
кажутся обработанными человеческими руками, но на самом деле это —
естественные образование, следы когда-то возникших в жидкой лаве пузырей
раскалённого газа. Эти подземные полости служили убежищем туземцам во
время междоусобных войн в эпоху Свержения Статуй. Именно там,
по-видимому, скрывалась большая часть населения острова во время визита
капитана Кука. Пасхальцы XX в. были прекрасно осведомлены об этих
скрытых под поверхностью земли убежищах, и в первые же недели устроили
Хейердалу экскурсии по извилистым вулканическим туннелям.
Проанализировав найденные в пещерах костные останки, исследователи в
частности пришли к выводу, что во время междоусобиц на острове процветал
каннибализм.
Но родовые пещеры составляли совершенно отдельную группу. Их тайна
охранялась так строго, что большинство островитян были убеждены, будто
таких пещер не существует. Информация о том, как найти семейное
хранилище реликвий передавалась из поколения в поколение и доверялась
лишь старшему в роде. В случае его внезапной смерти секрет мог быть
утрачен, найти вход в пещеру без точных указаний было практически
невозможно, и даже зная о нём, проникнуть внутрь нелегко. Хейердалу
удалось убедить некоторых из потомков длинноухих, что их семейные
реликвии будут в лучшей сохранности в музее, и те, выполнив ряд
замысловатых ритуалов, чтобы умилостивить аку-аку, проводили
«длинноухого из Норвегии» в свои пещеры. Вот как описывает исследователь
проникновение в одну из них, расположенную посредине обрыва над морем:
«Итак, я стоял на четвереньках на крохотном выступе, а ход в пещеру
открывался на другом, ещё меньшем выступе рядом со мной. Наклоняясь
вперёд, я дотянулся до него и просунул руки и голову в отверстие. Ноги в
это время лежали на первой полочке, а живот повис в воздухе над
пропастью. Вход оказался настолько тесным, что я несколько раз выползал
из трусов. Острые голые грани скалы нещадно царапали спину и бёдра.
 |
Тайная родовая пещера
Фото из книги Хейердала Т.
'Аку-Аку. Тайна острова Пасхи'
|
Сперва я видел только страшно узкий проход и где-то
впереди слабый свет. Мне не сразу удалось подтянуть ноги, и некоторое
время я болтал ими в воздухе над пропастью. Потом наконец почувствовал,
что туннель немного раздался, но только в ширину, а сверху меня всё
также прижимало к полу. Постепенно я стал различать очертания пещеры и
вдруг около самого уха увидел скульптуру — спаривающихся черепах.
Напротив стояла статуэтка, повторяющая облик великанов из кратера Рано
Рараку. Дальше стало просторнее, я смог даже сесть и окинуть взглядом
подземную полость, в которую через какое-то отверстие проникал слабый
свет. Вдоль стен прямо на камне плотными рядами стояли и лежали
причудливые скульптуры».
Далеко не все главы родов, сохранивших собственную пещеру, решились
провести туда «норвежского длинноухого». Бургомистр Педро Атан так и не
отважился показать Хейердалу вход в родовую пещеру Оророины, где по его
словам хранились пряди волос одиннадцати поколений длинноухих,
сменившихся после битвы у рва Ико. Он опасался гнева своего аку-аку. Но и
те, кто не позволил исследователю переступить порог родового тайника,
соглашались на переселение части его каменных обитателей в мировые
музеи, где за ними будет надлежащий уход (хранители пещер регулярно
чистили свои скульптуры, заботились о том, чтобы на них не заводилась
плесень, а изваяния из утерянных пещер, естественно, лишались такой
заботы). Хейердал очень надеялся, что кроме старинных каменных
статуэток, островитяне принесут ему новые ронго-ронго, но его надежды не
оправдались, хотя слухи о подземных библиотеках упорно ходили по
острову. Зато друзья-туземцы принесли «норвежскому длинноухому»
потрёпанные тетради, куда были старательно скопированы знаки
ронго-ронго. Таким копированием, судя по всему, начало заниматься
предыдущие поколение пасхальцев, уже утратившее знания о том, как читать
эту письменность, хотя и понимавшее отдельные значки. Они передали эти
тетради своим детям, наказав переписать, когда бумага истреплется. Те
отдали их Хейердалу.
 |
Письмо ронго-ронго
Фото из книги Хейердала Т.
'Аку-Аку. Тайна острова Пасхи'
|
Таинственные письмена поставили в тупик учёных всего мира. Позже
Хейердал в качестве дружеского жеста передал бесценные тетради Академии
Наук СССР. В 90-е годы XX века российский специалист по Пасхальской
культуре Ирина Константиновна Фёдорова предложила ключ к расшифровке
ронго-ронго. После многих лет исследований она пришла к выводу, что
письменность пасхальцев - «омографическая иероглифика» и использует
обилие в полинезийских языках омонимов, слов с одинаковым звучанием, но
разными значениями. Так иероглиф, напоминающий рыбку, может означать
слово «рыба» (по полинезийски «ика»), а может — произрастающее на
острове растение, которое тоже называется ика. Таким образом, вся запись
строится по принципу ребуса. По мнению И. Фёдоровой дошедшие до нас
тексты ронго-ронго представляют собой земледельческие гимны, описывающие
все этапы труда земледельца и все выращиваемые на Рапануи культуры.
Ронго-ронго выполняли как магические (призыв богатого урожая), так и
обучающие функции. Возможно, когда-то на острове Пасхи существовали и
другие тексты, но они, увы, безвозвратно погибли, сожжённые во время
войн. Впрочем, остаётся надежда, что в какой-нибудь всеми забытой
родовой пещере ещё будет найдена целая библиотека.
Пока этого не произошло, об истории острова Пасхи можно строить
предположения на основе устных преданий и археологических данных, порой
весьма красноречивых. Так, археологам удалось установить, что в период,
предшествовавший эпохе Свержения Статуй, население острова было 10 — 15
тыс. человек, т.е, в пять раз превышало нынешнее. Это означает, что
имел место демографический кризис, и перед островитянами ребром встал
вопрос: как жить дальше. Очевидно, на Рапануи существовала правящая
элита, обладающая определёнными чертами технократии, и она видела
будущее острова в централизованных работах по улучшению земледелия.
Похоже, что на затерявшемся на просторах Тихого океана клочке суши
складывалась своеобразная микроцивилизация, в чём-то сходная с
древнеегипетской. Подобно египетским жрецам рапануйские длинноухие
организовывали общественные работы для увеличения урожайности. Только в
долине Нила это было сооружение ирригационной системы, а на острове
Пасхи — очищение почвы от камней, результатом чего стали зелёные луга
полуострова Поике. Роль же пирамид выполняли каменные стражи. Вероятно, к
этому же времени относится и создание резных дощечек ронго-ронго с
гимнами-инструкциями и сооружение обсерватории в Оронго. Но восстание
угнетённых народных масс уничтожило земледельческую цивилизацию Рапануи,
а демографическую проблему успешно решили более простым путём — при
помощи каннибализма. Впрочем, всё это не более чем набросок возможной
интерпретации фактов, разминка для ума и фантазии. А подлинная история
острова Пасхи ещё не написана.
